От Nachtwolf Ответить на сообщение
К Александр Жмодиков Ответить по почте
Дата 11.12.2012 18:49:11 Найти в дереве
Рубрики 11-19 век; Версия для печати

Re: Да уж,...

>Почитайте:
Когда доберусь до библиотеки, нужно будет посмотреть. В электроном виде не нагуглил.

>>Во-вторых, опыт войны в России или с Россией к этому времени имелся у огромного количества народу (хотя бы у тех же пруссаков и австрияков)
>
>Пруссаки последний раз воевали с русскими в Семилетнюю войну (1756-1763).
>Австрияки всю вторую половину XVIII века были союзниками России, они воевали вместе с русскими против пруссаков в Семилетнюю и против турок в 1778-1780.

Во-первых, что такого кардинально-революционного произошло за этот период? Каких таких слабостей-болячек русской армии удалось избавиться?
А во-вторых, я наверное, не слишком чётко выразился, под опытом войны в России я подразумевал службу в российской армии. Изнутри сила и слабости армии видны куда лучше, а уж всякого рода служивых иноземцев, послуживших в России а затем вернувшихся в Европу, начиная с эпохи Петра Алексеевича, всегда было в избытке.

>>А в третьих - если заметка о пропавшем мальчике (кстати, в какой газете сей стратегический труд печатался?), это чёрная неблагодарность, то какую часть спектра вы бы определили, вздумай он присоединиться, скажем к Понятовскому? Ультрафилетовую?
>
>Он не мог воевать против России - он дал честное слово этого не делать. А заметку о русских он написал не в газете, а именно для французских генералов.
То, что человек держит слово - уже положительно его характеризует. А если слово он дал вопреки собственным убеждениям и желаниям и всё равно его держит - положительно вдвойне.
Любить до гроба всю Россию целиком и российскую армию в частности он слова не давал и поэтому странно делать на этот счёт какие-то предъявы.
Собственно говоря, сильно сомневаюсь, что сия заметка нанесла хоть какой-то вред. Костюшко был популярен у нас, а на Западе (в т.ч. и во Франции) его знали скорее по американским делам. Авторитетом в военных делах не считался и интерес у французов вызывал именно как политическая фигура.