От Exeter
К All
Дата 11.09.2001 21:56:12
Рубрики WWII; ВВС;

"Необыкновенная удача лейтенанта Сарванто"

Дабы немного отвлечься от созерцания зрелища апокалипсиса... К разговору уважаемых И.Кошкина и А.Дикова о сбитии лейтенантом Сарванто шести ДБ-3 в одном бою - вот тексты обоих упомянутых статей:



МИРОСЛАВ МОРОЗОВ.

ЗАГАДКА ТРОЙНОЙ "ШЕСТЕРКИ", ИЛИ НЕОБЫКНОВЕННАЯ УДАЧА ЛЕЙТЕНАНТА САРВАНТО

(История Авиации. №1/2000).

Шел второй месяц советско-финской войны. К этому времени первоначаль-но наступавшие советские войска были ос-тановлены на линии Маннергейма, а на ря-де направлений между Ладожским озером и Северным полярным кругом понесли чув-ствительные поражения. Вместо планиро-вавшейся скоротечной кампании воору-женное столкновение между двумя страна-ми все более приобретало черты борьбы на истощение. Участились удары советских ВВС по тыловым экономическим и воен-ным объектам центральной и западной ча-сти Финляндии. Большее значение прида-валось и разрушению железнодорожной сети. Для выполнения этих задач выделя-лись солидные, по меркам «зимней вой-ны», силы: 1-я авиационная армия особого назначения (АОН-1; три полка ДБ-3, третий на начало января 1940 г. в стадии прибы-тия) и размещенная в Эстонии авиагруппа комбрига Кравченко (по одному полку ДБ и СБ, полк истребителей) — до пятой части боевого состава авиации, задействован-ной против «белофинов». 6 января очеред-ной удар по цели — железнодорожной станции Куопио — должен был нанести ба-зировавшийся на аэродроме Кречевицы (севернее Новгорода) 6-й дбап АОН-1.
План операции был доведен до испол-нителей за два дня до вылета. Ее объект был выбран неслучайно. Через Куопио проходила одна из трех рокадных (параллель-ных линии фронта) железных дорог стра-ны, крайне важная для осуществления пе-ревозок войск между центральной и южной частью Финляндии. По станции полк дол-жен был нанести удар главными силами — 36 ДБ (девятки от четырех из пяти эскадри-лий части).
Определенную опасность таило рассто-яние, которое предстояло преодолеть над территорией противника. Даже по кратчай-шей от береговой черты Финского залива до города было 270 км. Чтобы покрыть его, требовалось около часа. В качестве альтер-нативы был разработан восточный маршрут — в обход Ладожского озера с востока, да-лее на север с последующим поворотом на запад. В этом случае над вражеской терри-торией пришлось бы лететь не более 160 км, причем, в отличие от сравнительно гус-тонаселенных районов страны, здесь под самолетами расстилалось бы сплошное «зеленое море тайги». Однако тут возника-ла новая проблема — отсутствие наземных ориентиров. Кроме того, район находился в ведении штаба ВВС 8-й армии, с которым пришлось бы договариваться о коридорах, возможных аэродромах приземления, обеспечении метеосводками, и т.д. Хотя все эти договоренности и не были достиг-нуты, теоретическая возможность полета по восточному маршруту сохранялась Ради справедливости необходимо отме-тить, что в то время подобные меры предо-сторожности считались излишними, тем более что финская ПВО не воспринималась в качестве серьезной преграды. Последний факт вызывает определенное удивление, поскольку, согласно документам, с начала боевых действий полк безвозвратно поте-рял пять самолетов, один из которых был сбит в воздушном бою, а остальные не вер-нулись с заданий по невыясненным причи-нам. Реакцией на это стало запрещение одиночных полетов и приказ отправлять единой группой на задание не менее двух девяток, и все же сомкнутый строй бомбар-дировщиков считался вполне достаточной мерой для предотвращения любых неожи-данностей. О том, насколько прочно это укоренилось в умах советских авиационных командиров, говорит хотя бы тот факт, что даже, несмотря на вышеописанный случай, во всех итоговых отчетах за войну плотный строй без истребительного прикрытия ре-комендовался и на будущее. К чему он при-вел в июне 1941 г. — общеизвестно.
Первые коррективы в план внесла, как обычно, погода. Хотя нижняя кромка облач-ности находилась примерно на высоте 3000 м, сильный снегопад заставил метеороло-гов классифицировать ее как «ограничено летную». Сознавая, что полк вряд ли в со-стоянии выполнять задачу в полном соста ве (6-й дбап перебазировался в Кречевицы из Иваново 14 ноября 1939 г. и не имел до-статочной практики полетов в сложных ме-теоусловиях), командование части решило выслать только две девятки разными вол-нами. Первой из групп в 09:35 взлетела 3-я эскадрилья майора Майстренко.
Взлет прошел без происшествий, если не считать неисправностей, почти сразу возникших на машине командира звена Федорова. Его самолет был вынужден вер-нуться на аэродром, в то время как осталь-ная эскадрилья, построившись в порядок клина звеньев, взяла северо-западный курс. Полет осуществлялся над верхней кромкой облачности (облачность 3-4 бал-ла) на высоте 3300 м. Над Лужской губой самолеты развернулись на север.
Воздушное пространство над Финским заливом эскадрилья прошла над сплош-ным ковром облаков, но при пролете над финской береговой чертой, в 10 км запад-нее Виралахти, обнаружились большие ок-на. Неисключено, что именно в этот мо-мент самолеты были обнаружены с земли. На это, в частности, указывает тот факт, что первая атака на группу Майстренко была произведена в районе города Микке-ли — в 90 км севернее аэродрома Утти, от-куда взлетали финские истребители.
Около 11:30 внезапно со стороны солн-ца советские самолеты подверглись напа-дению семи или восьми «Фоккеров»О.ХХ! из состава 4-го отряда 1_еЬ/ 24. Финские са-молеты атаковали сзади с пологого пикиро-вания самолет комиссара эскадрильи Гра-моткина. С дистанции 100-150 м финны по-дожгли его ДБ-3, после чего машина резко направилась к земле. Оборонительный огонь был открыт с большим опозданием и, по всей вероятности, оказался неточным, что, впрочем, не помешало советской сто-роне занести на свой счет три «Фоккера». Истребители проскочили в нижнюю полу-сферу, но для повторной атаки не разверну-лись — очевидно, топлива на них остава-лось не так много, либо они не хотели слишком сильно отдаляться от аэродрома. Атака завершилась также внезапно, как и началась, и бомбардировщики, сомкнув строй, продолжила движение к цели.
Спустя примерно 40 минут после боя группа достигла ее. Станция была скрыта легкими облаками и дымкой. Даже несмо-тря на отсутствие зенитного огня, атако-вать ее с высоты 3600 м оказалось весьма непросто. Лишь на четвертом заходе в 12:25 эскадрилья освободилась от бомбо-вого груза (в сумме 70 ФАБ-100, две ФАБ-50, шесть ЗАБ-50). Ответ на немой вопрос — «почему самолеты не снизились?» ,— может прозвучать неожиданно. Согласно боевым документам того времени (не ис-ключено, что они были подтверждены по-лигонными испытаниями), при бомбоме-тании ниже высоты 2800-3000 м ожида-лось до 30-40% неразрыва, поскольку счи-талось, что бомба может не перейти в вер-тикальный полет.
Решение бомбить с большой высоты ка-салось лишь качества выполнения боевой задачи, но последующее решение майора Майстренко — возвращаться старым мар-шрутом — имело фатальные последствия. По всей вероятности, комэск больше опа-сался «блудежек» над безлюдными просто-рами Карелии, чем перехватчиков. Потери ориентировки были настоящей болезнью нашей авиации в «зимней войне», но все же, то что могло произойти в результате потери курса, вряд ли имело бы худшие по-следствия. Без подробных финских данных сейчас трудно сказать, то ли противник це- ленаправленно ожидал возвращения 3-й эскадрильи, «ведя» ее при помощи постов ВНОС, то ли маршрут случайно вывел со-ветские самолеты на станцию Коувола, ко-торая, очевидно, являлась основным объ-ектом, прикрываемым «фоккерами» из состава 4/1_еЬ/ 24. Результат был одним — в 13:20 советские самолеты вновь подвер-глись внезапному нападению.
На этот раз финнов было восемь или де-вять. Зайдя сзади, они вновь внезапно ата-ковали наше построение. Тактика была старой: пологое пикирование с высоты, превышающей строй ДБ-3 на 15-20 м, за-ход в мертвый конус, образуемый хвосто-вым оперением, сближение до дистанции 100-150 м, прицельные очереди по плоско-стям, где находились непротектированные бензобаки, и уход в нижнюю полусферу. «Фоккеры» легко избегали огня нижних «кинжальных» установок ДБ, имевшихМалые угллы обстрела, разворачи-вались с набором высоты и вновь выходи-ли в атаку. Штурманы бомбардировщи-ков, наблюдавшие за разворотами «Фок-керов», могли, разве что, грозить их пило-там кулаками — их носовые ШКАСы почти не отклонялись в стороны.
Советские авиаторы мало что могли противопоставить этой тактике. Совер-шенно очевидно, что им не хватало ни слетанности, ни боевого опыта. Для боль-шинства экипажей 3-й эскадрильи бое-вой вылет 6 января был вторым. Прикры-тие хвостов соседних самолетов отрабо-тано не было. Звенья не были разнесены по высоте, из-за чего головное звено в бою не участвовало до тех пор, пока само не подверглось атаке.
С каждой минутой боя огневое проти-водействие обороняющейся стороны уменьшалось. Финны не имели к этому никакого отношения — просто стрелки-ра-дисты (единственная из трех огневых точек ДБ-3, имевшая возможность принимать реальное участие в бою) не могли длитель-ное время находиться под колпаком своей установки. Набегающий через многочис-ленные щели поток холодного воздуха (на земле без ветра его температура была око-ло — 30-35 С° делал свое дело. В первую очередь у летчиков переставали действо-вать руки, т.к. скоба спускового механизма пулемета не давала возможность вести стрельбу, не снимая перчаток! Поскольку в данном случае финны проявили упорство и продолжали атаковать советские самоле-ты на протяжении более чем 10 мин в исхо-де схватки не приходилось сомневаться. Почти сразу было сбито левое звено. За-тем настала очередь машины командира звена Чугунова, самолетов Майстренко и помощника командира эскадрильи Блино-ва из головного звена. Горящие бомбарди-ровщики, один за другим, устремлялись к земле, как гигантские факелы. До берега Финского залива дошел лишь ДБ-3 старшего летчика Агеева. Не уцелел бы и он, если бы не остроумный маневр. Пилот пе-решел в резкое пикирование и с высоты 3300 м снизился до 350. Посчитав послед-ний вражеский самолет сбитым, пилоты «Фоккеров» повернули назад. Их успех был и без того впечатляющим. Самолет Агеева, не имевший других серьезных поврежде-ний, кроме простреленного руля высоты, дотянул до аэродрома. Без потерь верну-лась и другая девятка, летевшая до цели и обратно разными маршрутами.
Вопреки расхожему мнению о репрес-сивном методе разбора любых ЧП в то вре-мя, бой 6 января не стал поводом ни к суро-вым карательным мерам, ни к серьезным расследованиям в области боевых причин произошедшего. Весь экипаж уцелевшего самолета написал краткие отчеты о произо-шедшем и рацпредложения на перспекти-ву. Они, в частности, содержали высказыва-ния относительно реконструкции носовой и нижней огневых точек в точки башенного типа, перенос бензобаков из крыльев в фю-зеляж, а бомбоотсеков в крылья, снаряже-
ния пулеметных лент исключительно трас-сирующими и зажигательными пулями. Звенья рекомендовалось разносить по вы-соте и обратить больше внимания на отра-ботку приемов взаимной защиты самолета-ми друг друга. Насколько все эти советы были воплощены, точнее не воплощены в практику, хорошо известно. От заводов тре-бовалось безостановочное изготовление новых машин, а от летчиков не занятия бое-вой подготовкой, а осуществление новых боевых вылетов. Результат такого подхода был очевиден. До конца советско-финлянд-ской войны был потерян от боевых причин еще 31 ДБ-3 (14 пропали без вести, 11 сби-ты в воздушных боях, шесть сбиты зенитной артиллерией). Общие же потери за время войны составили 74 машины (в т.ч. 27 в рез. небоевых причин), из которых пять стали финскими трофеями. С учетом того, что дальние бомбардировщики совершили около 3500 боевых вылетов (в т.ч. 2530 из состава АОН-1), а финская ПВО располага-ла не слишком большими силами, уровень потерь можно признать достаточно высо-ким. Фактически погиб каждый пятый ДБ-3, принимавший участие в войне.
Кое-что необходимо заметить и в адрес финнов. Их описания боя не определяют точного числа принимавших участия в нем «Фоккеров». Если же взять за основу све-денья советской стороны (восемь-девять истребителей), то заявка Йрмо Сарванто на шесть сбитых машин кажется невероят-ной. Еще один советский бомбардировщик в этом бою сбил другой ас, Пер-Эрик Сове-лиус. Сумма в семь машин, по всей вероят-ности, получилась у финнов с учетом уце-левшей машины Агеева. По данным про-тивной стороны, в этот же день Совелиус сбил еще один ДБ-3. Это мог быть только самолет комиссара Грамоткина, уничто-женный в первом бою. Ничего не говорится в финских описаниях и о потерях либо по-вреждениях атаковавшей стороны. Только во втором бою советская сторона претен-дует на сбитие 5 истребителей.
И все же при всех «но» финская ариф-метика явно не противоречит действи-тельности, и если историки нашего быв-шего противника настаивают на том, что почти все ДБ сбил Сарванто это, в конце концов, их дело. Подводя итог, все-таки необходимо заметить: в самой крупной подтвержденной воздушной победе Вто-рой мировой войны гораздо больше про-счетов и недостатков потерпевшей сторо-ны, чем храбрости и мастерства победив-шей. Видимо, в этом и заключается загад-ка тройной «шестерки», а также многих других подобных случаев.

(конец).



А вот подробное освещение этого вопроса с финской стороны:


ХЕЙМО СИРОПЯЯ
при участии ИГОРЯ КОПИЛОФФА

ЕЩЕ РАЗ О НЕОБЫКНОВЕННОЙ УДАЧЕ ЙОРМО САРВАНТО

(История Авиации. №4/2000.)



Согласно приказу, полученному из штаба ВВС в последний день 1939 г., эскадрилья Lelv.24 должна была выделить часть своих сил на прикрытие от авианалетов аэродрома Утти и города Лахти. Вы-бор пал на 4-е звено, в составе которого насчитывалось шесть само-летов «Фоккер»D.ХХI (бортовые номера FR-81, FR-92, FR-97, FR-99, FR-102 и FR-115). Пилотами в этом подразделении, помимо его командира майора Магнуссона, были лейтенанты Совелиус и Сар-ванто, младший лейтенант резерва Мустонен, старший сержант Иконен, а также сержанты Алхо. Киннунен и Силланпяа.
К рассматриваемому периоду времени боевой устав финской авиации регламентировал применение истребителей парами, и небольшое подразделение было поделено соответствующим обра-зом: майор Магнуссон и, как правило, кто-то из сержантов со-ставляли 1-ю пару, лейтенант Сарванто и младший лейтенант ре-зерва Мустонен — 2-ю пару, а лейтенант Совелиус и старший сержант Иконен — 3-ю.
На следующий день, 1 января 1940 г., после встречи Нового Го-да звено перелетело на аэродром Иоутсепо двумя группами. В 10:00 стартовали три самолета и в 11:00 еще два. Шестой истреби-тель — FR-115 — в это время ремонтировался в мастерских Лап-пенранте, но уже 3 января в 08:45 сержант Алхо перелетел на нем на аэродром Утти, куда в тот же день были передислоцированы и остальные машины.
В тот же день, в 13:15 первая пара вылетела на перехват по-явившегося советского разведчика, но сложные метеоусловия не позволили обнаружить цель, и в 14:35 оба истребителя вернулись на аэродром. На следующий день пара Сарванто-Мустонен в 10:25 вылетела на патрулирование побережья Финского залива, а спус-тя два часа на этом рубеже ее сменили Совелиус и Иконен. Затем, спустя час, в 13:25, в небо поднялись сержанты Алхо и Киннунен. Видимо для того, чтобы быстрее ввести в строй призванного из ре-зерва младшего лейтенанта Мустонена, в тот же день с ним на па-трулирование снова вылетел Совелиус. Однако пилотам тогда так и не удалось увидеть противника, хотя посты ВНОС не раз отме-чали пролет советских разведывательных самолетов. Вероятно, пользуясь собранными их экипажами данными, на следующий день, 5 января, около 40 советских бомбардировщиков (по финским данным — Прим, ред.) нанесли бомбили Миккели. Поднятые по тревоге с аэродрома Утти «Фоккеры» Сарванто, Совелиуса, Мустонена и Иконена опоздали, и к моменту их появления самоле-ты противника успели скрыться.
После возвращения и дозаправки обе пары вылетели в 12:15 на патрулирование воздушного пространства над побережьем. Хотя и на этот раз пилоты не обнаружили вражеских самолетов, посты ВНОС продолжали периодически засекать советские разведчики.
Их активность насторожила командование и несколько позже к своим коллегам находившимся в воздухе присоединилась пара майора Магнуссона, но так как погода по-прежнему не баловала, то постепенно истребители начали возвращаться на аэродром. К 13:25 все самолеты находились на стоянках. Перерыв на обед был до-вольно не долгим и лишь в 14:50 «Фоккеры» снова были в воздухе.
Такая интенсивная деятельность не самым благоприятным об-разом сказывалась на материальной части, стремительно выраба-тывавшей ресурс и в связи с этим требовавшей постоянного обслу-живания. Поскольку снять с дежурства все звено не представля-лось возможным по условиям обстановки, то с согласия командо-вания время от времени истребители по одному перегонялись сво-им ходом в ремонтные мастерские Лаппенранта, где их в течение ночи ремонтировали, а утром они возвращались к месту базирова-ния. При необходимости, благодаря наличию отлаженной системы связи, отремонтированный истребитель можно было поднять на-перехват с аэродрома мастерских. В тот вечер, была очередь «чи-стить перышки» КК-102 (относившегося, кстати, к 3-й серии В.ХХ11939 г. выпуска), и после окончания патрулирования лейте-нант Совелиус перелетел на нем в Лаппенранта.
Утром 6 января с аэродрома Кречевицы поднялись две группы бомбардировщиков ДБ-3 из состава 6-го ДБАП. Первая из них, под командованием майора Балашова, насчитывала девять самолетов (из состава 1-й и 2-й эскадрилий), а вторая группа под командова-нием майора Майстренко состояла из восьми бомбардировщиков из состава 1-й и 3-й эскадрильи. Задача последней группы заклю-чалась в нанесении бомбардировочного удара по железной дороге и промышленным предприятиям в городах Куопио и Пиенксанмяки.
В готовности к немедленному взлету находились три истребите-ля, но на самолете лейтенанта Сарванто не удалось запустить дви-гатель, и по тревоге с аэродрома Утти в 09:35 была поднята, види-мо, наиболее слабая в 4-м звене пара, возглавляемая младшим лей-тенантом резерва Мустоненом, ведомым у которого назначили ко-го-то из сержантов. Тем не менее, оба летчика быстро осуществили взлет и, наводимые постами ВНОС, устреми-лись наперехват. Буквально за семь минут до этого, в 09:28, с аэродрома Лаппенранте стар-товал и лейтенант Совелиус на РК-102. Под-нявшись на 1000 м, он направился к аэродро-му Утти. Отлаженная финнами система свя-зи не подвела, и уже в полете пилот получил по радио сообщение о появлении самолетов противника, которые шли курсом на север от города Котка на высоте 3000 м. Совелиус ус-пел набрать еще 2000 м, когда увидел восьмерку советских бомбардировщиков.
Судя по всему, три финских истребителя почти одновременно по-шли в атаку на группу майора Майстренко, правый фланг атакова-ла пара Мустош'на, а левый — Совелиус. Истребитель последнего был поврежден огнем стрелка-радиста ДБ-3, замыкавшего строй, восемь пулевых попаданий пришлись в правую консоль и повредили патронные ленты финского истребителя. Пелле тоже не промахнул-ся, и после короткой очереди по турели ответного огня больше не бы-ло. Подойдя на дистанцию около 100 м, финский пилот несколькими прицельными очередями повредил левый мотор советской машины, и, загоревшись, бомбардировщик перешел в пикирование, а в 10:10 упал вблизи железнодорожной станции Метсопюсакки.
После этого Совелиус продолжал атаковать самолеты, шедшие на левом фланге, и после нескольких очередей правый мотор дру-гого ДБ-3 начал также дымить. Однако добить его финскому лет-чику не удалось, част?, патронных лент была повреждена, а ос-тальные уже опустели. В этой ситуации Совелиусу ничего не оста-валось делать, как повернуть домой, в 10:20 его истребитель при-землился па аэродроме Утти. Пара, возглавляемая Мустоненом, действовала менее удачно и несколько раз попадала под сосредо-точенный огонь верхних фюзеляжных огневых точек. Израсходо-вав весь боекомплект, оба пилота не добились никаких видимых результатов, и в 12:45 вернулись в Утти.
Поднявшаяся в небо в 10:05 пара Совелиус-Иконен получила приказ разделиться, и каждый из летчиков действовал самостоя-тельно. Кроме того, пара майора Магпуссона была нацелена на пе-рехват тройки СБ, которые, по данным постов ВНОС, шли по мар-шруту Пюхта-Элимяки-Лахти-Ловиса. Однако, все четыре истре-бителя вернулись после безрезультатной погони около 11:00, так как не смогли обнаружить противника.
В это время группа ДБ-3 майора Майстренко ушла в облака, что не позволило постам ВНОС вести за ней дальнейшее наблюдение. В то время как финские истребители приземлялись в Утти, совет-ские бомбардировщики появились над Куопио, на кварталы кото-рого и сбросили часть «фугасок». Хотя человеческих жертв было немного - всего один убитый, ущерб от налета оказался довольно серьезным: оказались полностью разрушены пять зданий, возник-ло три пожара. Над городом Плексанмяки экипажи семи ДБ-3 осво-бодились от остатков бомбовой нагрузки и повернули обратно. Об-лака к этому времени начали рассеиваться, и .поскольку возвра-щались советские самолеты тем же маршрутом, это стало роковой ошибкой для их экипажей - благодаря наличию развитой системы постов ВНОС, финская ПВО этого района была приведена в боевую готовность. Ждали советские бомбардировщики и на аэродроме в Утти.
Самолет Совелиуса в этот момент ремонтировался и, после получения сообщения наземных постов о возвращении бомбардировщиков, Сарванто стартовал один, т.к. только что приземлившийся самолет Мустонена был не заправлен. Когда Совелиус увидел, что Сарванто взлетает один, он отдал приказ Иконену стартовать следом. Вскоре, «белая пятерка» Совелиуса была отремонтирована и, не тратя времени на выруливание, Совелиус взлетел прямо со стоянки. Набирая высоту, он отправился на юг. Однако догнать Йормо Сарванто ему не удалось и тот в одиночку атаковал группу советских самолетов. Позже он вспоминал: «Я набирал высоту, направляясь курсом на север, поскольку по радио передали, что группа ДБ-3 уже на подходе. Когда они показались впереди, у меня сжалось сердце – семь больших серебристых бомбардировщиков шли плотным строем надо мной. Пока, я набирал высоту, они ото-шли от меня примерно на один километр и дав полный газ, я ус-тремился вдогонку. Небо было синее, по блестящее солнце свети-ло мне прямо в глаза.
Внезапно красновато-желтые огоньки затрепетали на фюзе-ляжах, и в мою сторону понеслись пулеметные трассы. Време-нами слышались удары пуль по самолету, и тогда я начинал ер-зать на сидении, пытаясь стать как можно меньше и спря-таться за широкий мотор.
Я понимал, что любое мое лишнее движение рулями сделает мой истребитель более удобной целью для русских стрелков Не-много опустив нос «Фоккера» я вывел мушку прицела чуть выше цели на уровне турели бомбардировщика. Короткая очередь вон-зилась в самолет противника, и его огневая точка замолчала. То же самое произошло со второй и третьей машинами. Теперь по мне вели огонь только четыре стрелка. Это позволяю мне силь-но сократить дистанцию, наверное, менее чем до 100 м, после че-го я прицелился по мотору вражеского бомбардировщика Несколько коротких очередей зажгли его. Теперь я смог сосре-доточить свое внимание на следующем противнике. Однако, ос-тавшиеся четыре стрелка продолжали стрелять, и я постоян-но слыша* звуки издаваемые их пулями, попадавшими в мой са-молет. В один из моментов я чуть не проскочил вперед, что бы-ло бы очень опасно, так как мой самолет мог оказаться на очень небольшом расстоянии от носовых спаренных установок (бом-бардировщики ДБ-3 имели во всех огневых точках только по одно-му пулемету ШКАС — Прим. ред.). В этой ситуации я не имел возможности считать, сколько было сбито машин. Они вспыхи-вали и падали куда-то вниз.».
Необходимо отметить, что вопреки версии М.Морозова совет-ские экипажи вели интенсивный ответный огонь по атакующему истребителю. Однако на его эффективность оказали решающее влияние три обстоятельства. Первое заключалось в том. что толь-ко на трех бомбардировщиках находилось по два стрелка, один из которых мог прикрывать нижнюю полусферу. Это в значительной степени и не позволило «сталинским соколам» организовать до-статочно плотную огневую завесу. Немалую роль сыграло и то, что все бомбардировщики были вооружены хотя и высокоскорост-рельными, но все-таки имеющими недостаточную величину се-кундного залпа пулетами ШКАС. Наконец, последним фактором сыгравшим немаловажную роль было то, что финский истребитель имел звездообразный мотор воздушного охлаждения мало-чувствительный к попаданиям пуль винтовочного калибра.
Проведенный впоследствии анализ событий позволил устано-вить, что первые три победы были одержаны Сарванто за очень короткий срок, поскольку все три сбитых советских самолета упа-ли на южную окраину болота Хауккасуо. Четвертый рухнул на по-ле вблизи поселка Туркиала. Пятый загорелся над Инкероиненом, но снижался по достаточно пологой траектории и, пролетев 7 км, упал в болото Толппасуо. Шестой ДБ-3 вспыхнул над железнодо-рожной станцией Пиккусуо и упал на восточную сторону желез-ной дороги, ведущей в город Котка.
«Теперь, когда я вспоминаю о том, что произошло тогда в не-бе, меня охватывает ужас — ведь я был в смертельной опаснос-ти, — продолжал Йорма Сарванто. — Я чувствовал, что устал, хотя должен признать, что после того как мне удалось заста-вить замолчать часть огневых точек советских бомбардиров-щиков, временами у меня возникало ощущение, что я нахожусь в тренировочном полете и стреляю по конусу. Причина этого за-ключалась в том, что советские машины шли по прямой и даже не пытались маневрировать.
В какой-то момент я обнаружил, что передо мной находит-ся один-единственный самолет противника, стрелок которого почему-то не стрелял по моему истребителю. Это меня удиви-ло и я, решив выяснить, в чем дело, подобрался совсем близко. Это было очень опасно, так как оба самолета разделяла дистан-ция буквально в несколько метров. Внезапная очередь могла ока-заться для меня фатальной, но, заглянув в турель, мне показа-лось, что я вижу стрелка сидевшего без движения в своей огневой точке. Возможно, он был тяжело ранен или убит.
Чуть уменьшив обороты, я отошел назад и, прицелившись по мотору, нажал на гашетку. Однако привычного звука работы пу-леметов не последовало. Я попытался перезарядить оружие, но и на этот раз все четыре ствола моей машины молчали. Вражеский самолет, шел, как ни в чем не бывало, впереди и помню, что у меня сначала мелькнула мысль воспользоваться пистолетом, а затем разбить пропеллером оперение противника. Впрочем, бросив взгляд на консоли свой машины, представлявшие собой месиво из перебитых труб, изрешеченной фанеры и рваного перкаля, клочья которого трепетали на ветру, я понял, что мой «Фоккер» тако-го испытания уже не выдержит. Наверное, мне стало страшно.
Я снизился и начал плавно разворачиваться на высоте 1000 м. Внизу были видны трубы заводов Инкероннена, а дальше в дымке
виднелись Мюлюкоски. Черные столбы дыма поднимались в раз-ных местах, и я знал, что это остатки сбитых мною самоле-тов. Их было много, но я был таким уставшим, что не стал да-же считать их. В горле был ком... Может быть это был страх, который я не чувствовал в бою, но который теперь вновь заше-велился во мне.
Я продолжал осторожно лететь в сторону Утти. Навстре-чу мне попались два «Фоккера», но я побоялся ответить им на традиционное приветствие покачиванием с крыла на крыло. Не рискнул я выполнить и победную мертвую петлю над аэродро-мом и поимел на посадку сходу. Тут же выяснилось, что повреж-дены еще и закрылки, а потому садиться пришлось на повышен-ной скорости, на которой я буквально влетел на стоянку.
Я вылез из кабины своего самолета, чувствуя себя не слишком хорошо, но находившиеся рядом мои товарищи принялись ка-чать меня с криками «ура!». Мой командир — майор Магнуссон -с неизменной тросточкой, улыбаясь, шел к нам. Я встал по стойке «смирно» и доложил: «Господин майор! Полет на пере-хват выполнен. Непонятное количество самолетов противника сбито...». Надо сказать, что опасения пилота по поводу состояния его «Фоккера» были не напрасны: техники насчитали в самолете Сарванто 123 пробоины, а сам бой (по данным постов ВНОС) занял всего четыре минуты (с 12:03 до 12:07) и уже в 12:25 истребитель финского аса приземлился в Утти.
Между тем, уцелевший экипаж лейтенанта Агеева недолго был в одиночестве. Первым его догнал «Фоккер» старшего сержанта Иконена, который «расстрелял по советскому бомбардировщику весь боезапас, но без всякого видимого результата». К тому мо-менту, как у финского летчика закончились патроны, самолеты находились в воздушном пространстве Финского залива над ост-ровом Хаапасаари. Подошедший следом лейтенант Совелиус про-должил бой, и, согласно его докладу, он «с дистанции 300 м выпу-стил по бомбардировщику длинную очередь, в результате чего на вражеском самолете загорелся левый мотор и он начал па-дать». Надо сказать, что личный состав береговых постов ВПОО,""' наблюдавший за этой схваткой подтвердил падение советской ма-шины в 12:25 между островами Суурсаари и Лавенсаари. Правда, на этот раз финны ошиблись.
Обследование мест падения бомбардировщиков сбитых над ма-териковой частью позволил установить, что все ДБ-3 полностью разбились. Двое членов их экипажей выбросились с парашютами, третий пилот сбитого самолета, упавшего вблизи местечка Хеи ноя, Г.Ф.Никулин, повис на березе, но ему удалось удачно спус-титься и пройти около 20 км, пока он не был задержан поисковой группой. Второй, которому удалось выпрыгнуть из горящей маши-ны, был капитан М.В.Молородов.
О том, что было дальше, вспоминает Арне Мякела, служивший в то время в полиции города Каргула: «Во второй половине дня пришло известие, что один самолет упал в болото, и я вместе с одним из сослуживцев и крестьянином, у которого была лошадь с телегой, выехал на место. Ехали мы довольно долго. Мороз был до-вольно крепкий, к вечеру было уже -31-32°С. Когда мы подъехали к болоту, то заметили, что самолет еще горит. Рядом с обломка-ми лежали тела двух мертвых русских летчиков с парашютны-ми сумками за спинами. В результате падения они пробили лед примерно на полметра. Парашюты были не раскрыты и находи-лись в парашютных сумках. Видимо они даже не пытались пры-гать. Самолет был полностью разрушен. Одно крыло было целое, так как он упал на открытое место, где было мало деревьев. Я прошел вдоль него, измеряя его длину шагами и у меня получилось примерно 11м. Около самолета что-то горело, видимо бензин. Нам ничего не оставалось, как только извлечь из болота тела мертвых летчиков. Они были уже окоченевшие, и мы долго мучи-лись, выпрямляя их перед -тем, как положить на телегу.
На следующее утро умерших забрали военные. Когда они за-тем поехали к самолету, я не был с ними, но знаю, что им удалось взять в плен русского капитана. Как выяснилось позже, он видел нас, обследовавших остатки самолета и выпрямлявших тела его погибших товарищей. Мы же не имели представления о том, что кто-то из летчиков мог остаться в живых. Двигаться он почти не мог, так как у него была сломана нога. Военные, найдя его, при-везли к больницу Каргула. Хотя он был хорошо одет, но мысль о том, что ему приииюсъ провести ночь в крепкий мороз со сло-манной ногой, а он, видя нас, не попросил помощи, не выдал себя и остался в живых, до сих пор вызывает во мне чувствво ужаса и одновременно уважения к мужеству и самообладанию этого чело-века...». Из этого же экипажа пытался спастись на парашюте еще один авиатор, но, видимо, он прыгал уже находясь на малой высоте и купол его парашюта не успел раскрыться...
Найденные трупы пяти членов экипажей остальных советских бомбардировщиков были перевезены в сарай, находившийся на кирпичном заводе в Юуурикорпи, а уже на следующий день их похоронили в братской могиле на окраине Уронлампи. Из них лишь двух — капитана В.И.Блинова и старшего сержанта В.С.Бу-гаева ="— удалось идентифицировать по найденным при них доку-ментам. Позже лейтенанты Сарванто и Совелиус встретились в Коувола со взятым в плен лейтенантом Г.К.Никулиным.
В заключение хотелось бы отметить, что несмотря на целый ряд неблагоприятных обстоятельств самым непосредственным об-разом повлиявшим на исход этого боя, опредляющим из них ока-залось именно решение майора Майстренко возвращаться преж-ним маршрутом, что закономерно привела к разгрому его группы. Безусловно, сейчас уже трудно понять причины, побудившие со-ветского ведущего избрать этот путь, но возможно, наряду с жела нием свести к минимуму угрозу потери ориентировки над незнако-мой местностью, он надеялся на сложные погодные условия (силь-ную облачность), которые затруднят перехват его бомбардиров-щиков финскими истребителями. Однако его расчеты не оправда-лись. В тоже время девятка майора Балашова, не понесла потерь от воздействия финской ПВО. и в полном составе вернулась на ба-зу, что в немалой степени объясняется решение ведущего возвра-щаться другим путем.


Список экипажей 6-го дальиебомбардировочного полка не вернувшихся из боевого вылета 6 января 1940 г.
1-я эскадрилья
лейтенант Г.К. Никулин*,
старший лейтенант Д.М.Дуболазов,
сержант С.С.Скоробогатый
лейтенант И.А.Князев,
лейтенант В.И.Рапота,
старший сержант Н.И.Вннник,
лейтенант А.С.Скосарев старший лейтенант М.И.Тимошенко, младший сержант Н.И.Лукашенко,
3-я эскадрилья
майор В.Д.Майстренко,
капитан М.Н.Харитонов,
старшина А.М.Алексеев, младший сержант Н.Г.Запрудскин,
старший политрук П.И.Грамоткин, лейтенант В. Н.Голубев, старшина П.И.Киселев,
капитан В.И.Блинов,
капитан М.В.Молородов*,
старший сержант В.С.Бугаев,
младший сержант П.М.Скибочкин,
старший лейтенант В.С.Чугунов старший лейтенант Н.И.Францев,
сержант Н.А.Кремнев, младший сержант М.И.Линдаренко.

* Взят в плен.





С уважением, Exeter

От Андрей Диков
К Exeter (11.09.2001 21:56:12)
Дата 12.09.2001 14:25:12

Re: "Необыкновенная удача...

Спасибо Экзетер!

Первой части - морозовской - у меня не было.

А скана критики Рыбина у вас не завалялось (если не ошибаюсь, автор -Марданов?)?


С уважением,

Андрей