>("Уничтоженный советский танк.
>Прежде чем он успел показать свою силу, с ним покончила противотанковая пушка. 30.6.41")
А нет ли намека на место, где это произошло?
Просто видел эту фотку и раньше и вроде как она была привязана к Беларуси. А, если это Беларусь, то, исходя из даты 30.6.41, меня одолевают мысли, а не 6 ли это мехкорпус, который именно 30.6.1941 прорывался через д. Клепачи и Озерница и был встречен немецкими противотанкистами. Я склонен думать, что и командир 6 мк Хацкилевич погиб 30.06.1941.
Вот некоторые материалы по этой дате:
"Кадет Михаил Федорович «Тайна Слонимских курганов» (статья в газете «Советская Белоруссия»): «По вражьей воле туда и втянулись колонны штаба 6-го мехкорпуса, его медсанбата, других тыловых подразделений. От моста и брода у Кошелей колонны направлялись к Клепачам, чтобы дальше – через Озерницу выйти к Слониму... У поворота Ивановки, откуда хорошо просматривалась дорога на Кошели, немецкие артиллеристы установили орудия, а чтобы не было помех, сожгли дома, другие постройки на краю деревни. Появилась разведка: бронемашина и бойцы на трех мотоциклах с колясками… Один мотоцикл помчался назад. Потом у поворота появился танк Т-34 с по-походному открытыми люками. Немец, скрывавшийся в придорожной яме, вскочил и забросил гранату в башенный люк. Из уткнувшейся в бугор и заглохшей «тридцатьчетверки» вылетели и посыпались какие-то бумаги и денежные купюры: видимо, в ней везли документы и корпусную казну. Экипаж погиб. Но машина не взорвалась… Произошло это на глазах Петра Ракевича, Николая Апановича, Ивана Ракевича, многих других сельчан, томившихся у погоста. И следом за взрывом гранаты взлетела сигнальная ракета – немцы ударили по колонне из орудий, минометов, пулеметов… Неожиданный огонь, прицельный и сплошной, ошеломил красноармейскую колонну. Некоторые солдаты и офицеры не успели взяться за оружие. Позже жителям Клепачей открылись жуткие видения. Одно наиболее запечатлелось в памяти Петра Ракевича: в кузове машины-полуторки, пробитом пулями, навалом, друг на друге лежали убитые – 11 красноармейцев и женщина с ребенком; из кабины не успели выпрыгнуть водитель и капитан с танковыми эмблемами. И все же кому-то удалось вырваться за огненную завесу. Одна группа, прикрывшись кустарником, смяла орудийные и минометные расчеты, пробилась в лес на противоположном берегу. Другая – вслед за танком и бронемашиной прорвалась через мост. Многие из тех, кто находился в хвосте колонны, укрылись в лесу, что ближе к Зельвянке. Эпизоды и картины кровавой схватки в Клепачах, как и подобных событий в Озернице, других местах этого уголка Слонимщины, складывались постепенно. А связь моя со здешними местами проистекает, хотя и с перерывами, лет двадцать. С того дня, как побывал в Озернице и Клепачах со слонимским журналистом и краеведом Михаилом Ивановичем Рылко. Позже, приезжал сюда с группой участников приграничного сражения, были среди них и ветераны 6-го мехкорпуса. (В те годы я работал корреспондентом газеты Белорусского военного округа «Во славу Родины»). Собрал немало воспоминаний очевидцев драматического события. Наиболее ценными свидетелями оказались Петр Семенович Ракевич и Николай Васильевич Ананович. Они воевали в партизанском отряде. После освобождения Слонимщины ушли на фронт. Пулеметчик Ракевич участвовал в штурме Кенигсберга, артиллерист Ракевич – Берлина. Они толково, по-военному понятливо изложили существенные подробности скоротечного боя немецких десантников и красноармейцев. Из «тридцатьчетверки», которую остановил гранатометчик, они достали и похоронили тела четырех человек. Один из погибших, как установили по найденным при нем документам, был генерал-майор Хацкилевич. Его документы Петр Ракевич спрятал на чердаке школы… Немецкие солдаты добили раненых, у прибрежного обрыва расстреляли сдавшихся в плен. Потом офицер, очевидно, из русских эмигрантов ошеломил и без того перепуганных сельчан:
– Немецкое командование поздравляет вас с освобождением от большевизма и приказывает закопать уничтоженных большевиков. Три часа – и чтобы духа большевистского не было! Невыполнившие приказ будут строго наказаны, – и язвительно запел: «Ложись проклятьем заклейменный…»
После боя немцы начали шарить по домам, но вскоре послышались клики и все они поспешили к Озернице… Сельчане, как было приказано, стянули, снесли и сложили убитых в ямы, выкопанные недалеко от дороги на Кошели. Сколько положили народа, никто не считал. Позже по сходным прикидкам очевидцы сошлись на цифрах 350-370. Среди убитых были женщины – врачи и сестры медсанбата, жены военных, их дети...»
Москалев Герасим Петрович, брат погибшего в июне 1941 года в д. Озерница командира танкового экипажа старшего сержанта Москалева Михаила Петровича: «В 1974 году мы с сестрой ездили в д. Озерница, где погиб и похоронен мой брат Михаил. Как в Озернице, так и в Клепачах я разговаривал о тех далеких событиях в основном со старыми и пожилыми жителями, которые помнят и были живыми свидетелями. Так вот, что я услышал. Немецкие части появились в Озернице 27-28 июня 1941 года. До этого времени немцев не было. Приехали они на машинах со стороны Слонима. Много было машин. На тягачах притащили орудия. Часть войск проследовала дальше в д. Клепачи. В некоторых публикациях пишется, что это был десант. Но в мемуарах, которые я прочитал много лет назад, говорится, что сюда для разгрома окруженных войск была направлена часть войск 4 немецкой армии, которая наступала на Минск. О немецких танках жители не говорили. Видимо в первый день их не было. Сразу же немцы приступили к установке орудий и стали рыть окопы. Наверняка немецкая разведка знала, что в этом направлении со стороны Белостока движутся советские войска.
Когда мы на машине директора школы приехали в Клепачи, то встретили местного жителя, который стоял у калитки своего дома. Если не изменяет мне память, его дом, если ехать со стороны Озерницы, будет третий или четвертый. Не знаю жив ли он сейчас. Вот что он рассказал. 28 июня немцы вошли в деревню и стали рыть окопы и устанавливать орудия. Ни о каком живом щите из жителей, как пишут некоторые, он не упоминал. 30 июня утром со стороны границы по дороге зашел танк. За ним следовали еще танки и чуть позже пехота. Когда танк подошел к холму, на котором стоит церковь, его подбили, но танк не загорелся. Видимо сорвало гусеницы. А некоторых источниках пишется, что в открытый люк немец бросил гранату. Но это не так. Из подбитой машины стали выскакивать танкисты. Один из них побежал в сторону от дороги по подножию холма. Успел отбежать метров 30-40 и его убили. Наших ребят хоронили местные жители. Так вот этот товарищ рассказал, что когда они стали хоронить убитых, он подошел к этому убитому танкисту, который лежал у холма. Когда он повернул его на спину, то увидел, что под гимнастеркой видны какие-то бумаги. Расстегнул гимнастерку, а там оказалось много пачек денег и документов. Этот товарищ провел меня на место гибели генерала Хацкилевича и его первоначальной могилы. Еще он рассказал, что около этого подбитого танка лежал убитый полковник и еще несколько танкистов. Как потом выяснилось вместе с командиром корпуса видимо находились штабные офицеры, так как около танка было не трое (экипаж), а больше убитых. Хоронили солдат, в том числе и Хацкилевича, прямо там, где их убили. Поэтому-то так много и было захоронений в д. Клепачи и около самой деревни. В самой же деревне и около с подходом пехоты начался жестокий бой, который длился несколько часов. Далее он сказал, что после освобождения их Красной Армией в 1944 году он был призван в ряды вооруженных сил. Воевал, остался жив и вернулся в родную деревню. Но, как он сказал, таких страшных и ожесточенных боев, какие были у Клепачей, он будто бы на фронте не видел. После войны в соответствии с указом Правительства он вместе с директором школы перезахоранивал убитых солдат в братскую могилу, которая находится на склоне холма под церквушкой. Находил старые захоронения по памяти. Всего они собрали и перезахоронили более 300 бойцов и командиров Красной Армии, в т.ч. и Хацкилевича. В то время, когда мы там были, на памятнике братской могилы было написано, что здесь покоится генерал-майор Хацкилевич и 308 бойцов Красной Армии. Но старых захоронений, сказал он, осталось очень много. Хоронил солдат не только он, но и другие жители, поэтому точное место тех захоронений он не знает. Очень много солдат, как сказал он, погибло в лощине между двух склонов холмов. И он указал рукой за озеро. Когда начался бой в деревне и у деревни, большая масса солдат устремилась туда в лощину между склонов в надежде обойти эту деревню. Но на вершинах холмов немцы поставили пулеметы. Как только колонны втянулись в лощину, по ним сверху с двух сторон ударили из пулеметов. Погибло очень много наших солдат. Но он этих ребят не хоронил. Сказал также, что после того как были сбиты немецкие заслоны в Клепачах и Озернице и наши части подошли к лесу, что по дороге на Слоним их там встретила сильная немецкая группировка и там, у леса погибло жуткое количество солдат. Но вернемся к тому, что было после разгрома немцев в Клепачах. Видимо кто-то из оставшихся в живых офицеров принял командование на себя. Вперед выслали конную разведку. Почему я так пишу? А вот почему. Когда я разговаривал с пожилой женщиной из Озерницы (ее дом стоял, если смотреть со стороны Клепачей, слева от дороги первый или второй после спуска с холма в деревню, но точно не помню) она рассказала, что, когда перестало грохотать в Клепачах, а это было еще утро 30 июня, через некоторое время на дороге из Клепачей показался всадник на лошади. И, когда всадник заскочил в деревню, его и лошадь убили как раз против ее дома. Показала на дороге место, где лежала убитая лошадь и всадник-разведчик.
Через какое-то время со стороны Клепачей послышался шум моторов, а затем через бугор перевалил танк, за ним еще один танк. В первом танке, как я думаю, находился мой брат. Для того, чтобы задержать танки и более прицельно вести огонь, немцы поставили поперек дороги бензовоз. Дорога была закупорена, так как спуститься в другом месте было практически невозможно – по ходу движения справа в сторону ручья был - крутой спуск, почти обрыв. Слева - хорошо подготовленные немецкие позиции. Танк прошелся по окопам, а затем раздавил бензовоз. Но тут на спуске в деревню он был подбит. Подбит был и второй танк. В окопах у немцев стояло много пулеметов и, когда танкисты выскакивали из танков, их тут же и убивали. Начался сильный бой. Очень много было убитых и наших и немцев. Немецкий штаб располагался в Озерницкой школе. С большими потерями немцы из Озерницы были выбиты. На другой день немцы снова вошли в Озерницу. Стали собирать и хоронить своих убитых, а наших солдат приказали хоронить местным жителям. Здесь на склоне холма около подбитых танков и были похоронены два экипажа. В 1969 году стали спрямлять дорогу в Озерницу и наткнулись на эту могилу танкистов».
