"Так получилось, что мне пришлось участвовать в задержании шпиона еще до прихода в «Альфу». Служил я тогда в Седьмом управлении КГБ СССР. Помните фильм «ТАСС уполномочен заявить…»? Там рассказывалось о том, как чекисты разоблачили вражеского агента «Трианона». В жизни им был сотрудник отдела Америки Управления по планированию внешнеполитических мероприятий МИДа Александр Огородник («Тригон»). При аресте он покончил с собой.
Но игра с американцами продолжилась. Их решили брать с поличным. События происходили на Краснолужском мосту в Лужниках. На встречу с «Тригоном» заявилась вице-консул американского посольства Марта Петерсон. Мы ее вели от посольства, но она сумела переодеться, радикально изменить свою внешность.
Произошло это так. Вечером 15 июля, припарковав служебную автомашину у кинотеатра «Россия», она вошла в зал. Демонстрировался фильм «Красное и черное» по одноименному роману Стендаля, и последний сеанс уже начался. «Наружка» вела наблюдение издалека, так как на разведчице было белое, с крупными цветами, платье, легко различимое издали.
«Женщина в белом» уселась в кресло у запасного выхода и минут десять делала вид, что следит за происходящим на экране. Убедившись, что вокруг все спокойно, Петерсон поверх платья натянула черные брюки и такого же цвета пиджак, наглухо застегнулась и распустила собранные в пучок волосы.
К машине она, однако, благоразумно не вернулась, а села сначала в автобус, затем покаталась на троллейбусе и в метро — «проверялась». Лишь после этого поймала такси и приехала к Краснолужскому мосту. Хотя в этот поздний час место выглядело совершенно безлюдным, на самом деле здесь на разных позициях находилось около ста оперативных сотрудников из разных подразделений — они скрытно наблюдали за всем происходящим.
Когда Петерсон поднялась по лестнице, ведущей к железнодорожному полотну, мы — дело‑то ночью происходило — не могли понять, кто пожаловал — в брюках Марта смахивала на мужчину. Хорошо, в нашей группе были специалисты, которые знали походку всех сотрудников американского посольства. Эти знатоки установили, что закладывать тайник пришла именно Петерсон.
Идти ей нужно было через арки, проделанные в огромных опорах моста. На это время она исчезала из виду. В одной из арок она задержалась более чем нужно. Мы пришли к выводу, что она там оставила посылку. Когда Петерсон на середине моста повернулась и пошла назад, стала спускаться по лестнице — она была схвачена с поличным. Дабы она поняла, что это не хулиганы, а представители власти, меня одели в форму офицера милиции.
Мадам Петерсон мужественно отбивалась от наших сотрудников, искавших укрепленный на ее теле небольшой разведывательный приёмник, и при этом громко кричала — предупреждала агента, который должен был забирать посылку.
Видя, что арест как‑то затягивается, я помог ребятам, крепко взял ее за руку, сдавил запястье. При этом сломал браслет ее часов, в котором, как оказалось, находился микрофон, соединявшийся с записывающим устройством на ее теле. Пока ехали в машине, браслетик отремонтировал, но, тем не менее, впоследствии посольство США прислало в наш МИД ноту по поводу сломанных часов и синяков на руках.
Что было делать? Ведь при задержании госпожа вице-консул показала блестящее владение нецензурной бранью и приемами карате (по мировой классификации у нее был шестой дан). Да и зачем так было кричать?..
Петерсон доставили на Лубянку и вызвали советника американского посольства для опознания. В его присутствии вскрыли контейнер, закамуфлированный под булыжник. Там обнаружили инструкции, вопросник, специальную фотоаппаратуру, золото, деньги и две ампулы с ядом.
Американский посол Тун, явившийся в советский МИД сразу после высылки из страны Марты Петерсон в Америку, высказал настоятельную просьбу не предавать случившееся гласности, «что будет высоко оценено правительством Соединенных Штатов Америки».
Говорят, моя мимолетная знакомая (мы не были представлены друг другу) в последующие годы преподавала в одной из разведшкол ЦРУ — обучала будущих разведчиков всем хитростям поведения при задержании, прочувствованном на себе."
