Следуя указанию Варенникова, я добросовестно проинформировал о ЧП подсоветную сторону, и буквально через пару часов располагал оперативной информацией о том, что в 15 часов того же дня, на окраине одного из кишлаков, располагавшемся в уезде Даман, в каких-то пяти километрах южнее Кандагара, состоится заседание Исламского суда, на котором будут судить двух шурави, захваченных в плен моджахедами. Исход этого суда было нетрудно предугадать, поскольку, они, за редким исключением, заканчивались для пленников отрезанием голов.
Уточнив место предполагаемого судилища, я немедленно выехал в Бригаду, и передал в ЦБУ координаты двора, где оно должно было состояться. В душе я надеялся, что Варенников распорядится о проведении спецоперации, и плененных военнослужащих отобьют у духов. Но, увы, думая так, я сильно просчитался.
Ровно в пятнадцать ноль-ноль в том месте, где располагался злополучный кишлак, в небо поднялись огромные грибовидные облака из дыма и пыли, после чего, до слуха наблюдавших за "зеленкой" советников, донеслись гулкие разрывы бомб, и звуки ревущих на форсаже штурмовиков.
БШУ длился не менее пятнадцати минут. За это время на кишлак был сброшен ни один десяток полутонных бомб и бомб поменьше, и еще не меньше часа "зеленка" была окутана сизым мраком, который из-за полнейшего безветрия, никак не желал рассеиваться.
Прав ли был генерал, когда отдавал приказ не оставлявший никакой надежды плененным советским военнослужащим на выживание, я и сейчас не могу судить. Возможно, что это был единственный вариант, пришедший ему тогда в голову, тем более, что судьба плененных была однозначно предрешена, а проводить спецоперацию с целью их выручки - себе дороже. Никто не знал, чем та операция могла закончиться, и сколько бы еще советских военных полегло в "зеленке".
