От Пауль
К All
Дата 27.01.2016 10:33:37
Рубрики 11-19 век; WWII; Современность;

Про командиров-ухарей и командиров-завхозов

"Зависимость потерь войск от уровня военного искусства и умелого использования его принципов была установлена давно. В интересном исследовании Ф. Сурина отмечается: «Уменьшалась убыль на той стороне, на которой предводитель был более талантлив и искусен – при одинаковых остальных условиях… Сторона, отставшая от противника в стратегическом и тактическом образовании, в искусстве, – несла большие потери, позволяла противнику быстрее кончить или выиграть кампанию с наименьшими затратами»{1}.

Представляется полезным привести здесь некоторые выводы Сурина об ошибках в применении принципов военного искусства со стороны командного состава, которые привели к тяжелым потерям личного состава. Несмотря на то, что эти выводы были сделаны в прошлом веке, подобные ошибки имели место и в войнах ХХ века.

«Начальник, – писал Сурин, – который действует «наудалую», старается «схватить быка за рога», не советует своим войскам прятаться и долго ожидать огнестрельной подготовки, не избегать бесполезного боя, но посылает в штыки три полка против целой неприятельской армии, отлично вооруженной и укрепившейся..., легко приобретает славу решительного, храброго, энергичного... Напротив, если вместо штыковой и фронтальной атаки военачальник заставит противника без боя удалиться (посредством, например, обхода, действий на сообщение противника), – то лишается возможности написать реляции с эффектными атаками и взятием с боя никому ненужной горы или деревни, вместе с этим потеряется случаи получить награду или хорошую репутацию».

Каждую занятую неприятелем гору, деревню, позицию, – писал Ф. Сурин, – штурмовали, осаждали, старались взять только потому, что там засел неприятель, хотя цели можно было бы достигнуть, обойдя такие места, оставляя их под надзором тыловых войск.

В мирное время, отмечает Ф. Сурки, фельдфебельская способность, расторопность и умение сбыть с рук смотр, парад, развод, церемониальный марш не должны давать репутации хорошего полководца, хорошего начальника. При существующих теперь взглядах, — писал Сурин, — пришлось бы считать Наполеона неспособным к строевой службе потому что он не в силах был применять и знать, например, устав батальонного учения своей пехоты. При попытке провести такое учение Наполеон произвел такой беспорядок и такую путаницу, что, сконфуженный, удалился с учебного поля, приказав командиру батальона «распутать». В строю, констатировал Сурин, менее ценятся военные таланты и обширные военные познания, чем фельдфебельские достоинства, не имеющие ничего общего с рациональной подготовкой войск к бою, с прямым и главным назначением войск. Добавим от себя, что в ХХ веке стали делать порой карьеру, наряду с людьми, обладающими «фельдфебельскими достоинствами», также командиры, обладающие способностями к строительству и оборудованию казарм, учебных полей, классов, парков, жилых домов и т. п. Эти способности, конечно, нужны в мирное время, но они не должны становиться выше способностей к управлению войсками в бою и операции. В царской армии на продвижение по службе оказывали также влияние дворянское происхождение офицеров, родственные связи и личные взаимоотношения со старшими начальниками. Например, сыновья и другие родственники крупных военачальников почти автоматически, значительно быстрее своих сверстников, становились генералами, хотя знания ведь по наследству не передаются.

В силу изложенного, с началом каждой большой войны многие военачальники мирного времени оказывались неспособными управлять войсками в бою и операции и на их место выдвигались другие, более способны е офицеры и генералы. Такая «переоценка ценностей» происходила в прошлом далеко не безболезненно и наносила колоссальный ущерб боеспособности войск, приводила к неоправданным жертвам и потерям. В будущей ядерной войне такая «традиция» вызвала бы последствия значительно более тяжелые, чем в прошлых войнах".

1. Ф. Сурин. Уменьшение убыли на войне средствами военного искусства. Казань, 1878, стр. 11, 12.

Савкин В. Е. основные принципы оперативного искусства и тактики. М., Воениздат, 1972. С. 193-194.

С уважением, Пауль.
От Евгений Путилов
К Пауль (27.01.2016 10:33:37)
Дата 28.01.2016 11:11:42

это и в законах мерфи есть

Лучшие части в армии мирного времени оказывались далеко не лучшими в боевой обстановке.
От apple16
К Пауль (27.01.2016 10:33:37)
Дата 27.01.2016 19:31:20

Есть такое же про командиров и войска "мирного времени" вообще

Многолетняя оптимизация под покраску травы потом выходит боком.

У американцев есть классический пример из первого Булл-Рана - кадровый батальон морской пехоты драпанул, забыв о прикрытии своей артиллерии как только прояснилась перспектива рукопашной с бригадой Джексона, потеряв убитыми то ли 7 то ли 10 человек всего из 350 общего состава. Они правда говорят, что первыми драпанули нью-йоркские пожарные, но с тех то взятки гладки - они гражданские и все силы потратили на зуавов учиться, штаны там всякие правильно носить.
При этом такой же но армейский батальон вполне прилично отходил, сохраняя порядок поскольку какой-никакой опыт по отстрелу мексиканцев там имелся (как и новобранцы в количестве).
От Дмитрий Козырев
К Пауль (27.01.2016 10:33:37)
Дата 27.01.2016 10:38:12

Про это у Л. Толстого все читали

>«Начальник, – писал Сурин, – который действует «наудалую», старается «схватить быка за рога», не советует своим войскам прятаться и долго ожидать огнестрельной подготовки, не избегать бесполезного боя, но посылает в штыки три полка против целой неприятельской армии, отлично вооруженной и укрепившейся..., легко приобретает славу решительного, храброго, энергичного... Напротив, если вместо штыковой и фронтальной атаки военачальник заставит противника без боя удалиться (посредством, например, обхода, действий на сообщение противника), – то лишается возможности написать реляции с эффектными атаками и взятием с боя никому ненужной горы или деревни, вместе с этим потеряется случаи получить награду или хорошую репутацию».

«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.


— Ох! достанется гусарам! — говорил Несвицкий. — Не дальше картечного выстрела теперь.

— Напрасно он так много людей повел, — сказал свитский офицер.

— И в самом деле, — сказал Несвицкий. — Тут бы двух молодцов послать, все равно бы.

— Ах, ваше сиятельство, — вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но все с своею наивною манерой, из-за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. — Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам-то кто же Владимира с бантом даст? А так-то хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.