|
|
От
|
Вулкан
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
19.07.2017 14:38:13
|
|
|
Рубрики
|
11-19 век; Флот;
|
|
Шведско-датская игра престолов
Приветствую!
Немного Балтики
Начала новой войны между Швецией и Данией не хотел никто, но оба государства к ней активно готовились. После того, как в 1559 году на престол Дании взошел Фредерик II, а через год короновался в Швеции Эрик XIV, оба молодых правителя всеми силами пытались приблизить столкновение.
Надо сказать, что у Дании, по крайней мере, на бумаге, шансы выглядели предпочтительнее. Ольденбургское королевство превосходило противника по численности населения и экономическому развитию. С территорий Норвегии, эстляндских провинций и островов в Балтийском море можно было легко отрезать Швецию от выхода к морю и тем самым изолировать ее от внешнего мира. В Швеции, мы уже чуть выше рассказывали об этом, с 1561 года шла вялотекущая Гражданская война. И наконец, Дания нашла себе союзников в лице России, Любека и Польши.
Из книги Ингвара Андерссона «История Швеции»: «Конфликт между Данией и Швецией разгорелся с особой силой, когда Дания попыталась захватить у Ливонского ордена опорный пункт — остров Эзель. Если бы датчане захватили этот остров, они обладали бы в южной части Балтийского моря такой цепью стратегических пунктов, которая могла позволить им от центра страны у Эресуна через провинции Сконе и Готланд достигнуть входа, в Финский залив. Этим датским планам Эрик противопоставил свои равным образом экспансионистские планы. От своего брата Юхана он заимствовал мысль о завоевании южного берега Финского залива. «Для шведского государства ни в каком отношении не хорошо, если они (Россия или Польша) будут иметь такую прекрасную гавань вблизи границ Финляндии», — писал Эрик о Ревеле. Если Швеция, так думал Эрик, завоюет господство в Финском заливе, она сумеет, пользуясь гаванями Финляндии, в первую очередь Выборгом, получить преобладающее положение в торговле с Россией и большие таможенные доходы от этой торговли, такие же, как те, которые, например, имеет Дания от торговли через Сунд. Но для этого Эрику непременно надо было прежде всего установить хорошие отношения с Россией. В Ливонии Швеция сталкивалась также с соперничеством Польши, оказывавшей давление с юга».
В 1562 году Эрик XIV во всю старался расширить свои владения в Ливонии, захватив земли и замки, принадлежащие герцогу Магнусу (брату Фредерика II). Для того чтобы увеличить свою морскую торговлю, король Швеции начал блокаду русской Нарвы, чем ужасно разозлил Любек, который с Москвой во всю торговал. Тогда же начался складываться союз против Швеции. Дания заключила с Россией пакт об урегулировании конфликта в Ливонии, который по сути был соглашением о дружественном нейтралитете, мол, мы не трогаем вас, вы не трогаете нас. При этом ситуация у Нарвы была поистине запутанной – с русскими хотели торговать и во всю торговали англичане, фламандские провинции Испании, Любек. Против торговли с царством Ивана Грозного боролись Швеция, польско-литовские каперы, приватиры из Данцига. Русские, сами не обладавшие морской силой, наняли корсаров в Дании, которые начали захваты шведских и польских судов. Впрочем, о Ливонии подробно мы поговорим позже. Пока же отметим, что в начале 1563 года Фредерик II заключил антишведский союз с Сигизмундом Августом II, однако пост-фактум можно сказать, что проку от поляков оказалось мало, в 1565 и 1567 годах они провели набеговые операции в район Роталии (ныне Ляэнемаа), где устроили страшное опустошение. Понятно, что эти операции никак не помогли герцогу Магнусу, брату короля Дании, вернуть отторгнутые у него земли. Дополнительную причину для склок внесла ситуация с Ригой и Перновым (Пярну). Но, опять-таки, об этом чуть позже.
Войну объявила Дания. Формальным поводом к войне послужило использование Швецией герба «Трё кронор» - «Три золотых короны», символ Кальмарской унии, символизирующих Данию, Швецию и Норвегию.
Война началась с морского сражения у острова Боронхольма 30 мая 1563 года. Датская эскадра из 10 кораблей Якоба Брокенхуса, стоявшая на якоре, увидела приближающуюся шведскую эскадру из 19 кораблей под командованием Якоба Багге. Брокенхус послал к шведам 81-пушечный «Геркулес», 46-пушечный «Хьёрт» и 38-пушечный «Гектор» с приветственными флагами. Далее показания расходятся. Датчане пишут: датские корабли, сближаясь со шведской эскадрой, дали три приветственных залпа. К несчастью, как позже было установлено, часть пушек на «Геркулесе» была заряжена не холостыми зарядами, а ядрами. Причем залпы легли так удачно, что три ядра попало в шведский флагман. Шведская версия: это была реальная атака, и Багге отражал нападение. Шведская трактовка очень спорна – атака тремя кораблями девятнадцати? При полном бездействии остальной датской эскадры?
В общем, Багге, недолго думая, атаковал датские корабли, и после четырехчасового боя все три их захватил. При этом оставшиеся у Бронхольма силы Брокенхуса оставались лишь безучастными наблюдателями боя.
В тот же день, 30 мая 1563 года между Готландом и Эландом 22 корабля Багге были атакованы датско-любекской эскадрой из 26 датских и 10 любекских кораблей под командованием Херлуфа Тролле и Фридриха Кнебеля соответственно. Некоторые исследователи говорят о 38 шведских кораблях, но скорее всего оставшимися кораблями были либо призы, либо торговые суда. В начавшейся битве шведы обладали настоящим джокером – 173-пушечным 1800-тонным кораблем «Марс», длиной 163 фута и шириной 42 фута. Для сравнения – английский 100-пушечный флагман Нельсона «Виктори» имел длину 186 футов, а ширину в 51 фут правда при в два раза большем водоизмещении. Вооружение «Марса» было следующим: две 48-фунтовых пушки, четыре 36-фунтовки, одиннадцать 24-фунтовок, шестнадцать 12-фунтовок, и сто сорок пушек от 2- до 9-фунтовок. Бортовой вес залпа – 238 кг.
Первый бой, начавшийся в 12.00 30 мая, закончился для союзников неудачно – Тролле в соответствии с тактикой роя атаковал 5-6 кораблями шведский «Марс», еще при сближении шведы смогли потопить любекский «Ланге Барк», корабль Тролле - «Фортуна» - получил обширные повреждения, на судне заклинило руль, и он вынужден был отойти. Атака провалилась.
Утром 1 июня Багге постарался выстроить линию, тогда как Тролле и Кнебель пытались собрать в кулак свои раскиданные по морю корабли. Дело решил изменившийся ветер, который просто прижал шведскую эскадру к северной оконечности острова Эланд. На «Марс» со всех сторон набросились сразу 12 кораблей, после короткого, но жестокого боя на шведском гиганте был поврежден руль, Отто Кнудсен Руд на «Бьенс Лёве» зашел с носа и в упор лупил ядрами по носовым надстройкам, любекский флагман «Энгел» вел жаркий продольный огонь с кормы. Союзники три или четыре раза пытались взять шведского гиганта на абордаж, но «Марс» имел еще одно преимущество – гигантскую команду в 670 человек. По воспоминаниям Багге через час боя вся палуба его корабля была завалена мертвыми, причем и своими, и чужими. Наконец через полтора часа боя Багге был вынужден поднять белый флаг. Во время разграбления корабля призовыми командами датчан и любекцев какой-то матрос по небрежности свалился с трубкой в зубах в открытый люк порохового погреба, последовал взрыв, и… «Марс» просто исчез в ослепительной вспышке. Почти все находившиеся на корабле погибли, общие потери после боя и взрыва людей всех национальностей составили 800 человек. В трюмах ушло под воду 2000 золотых слитков и 200 тысяч серебряных талеров – казна шведской эскадры и деньги за оплату шведским наемникам в Эстляндии. Примечательно, что адмирал Багге выжил, он был еще до взрыва перевезен на датский корабль в качестве пленного.
Остатки шведского флота после гибели флагмана рассеялись и корабли в страхе бежали в Стокгольм.
В начавшейся войне шведские войска оказались изначально в невыгодной конфигурации – большинство полков было размещено в Финляндии и Эстляндии, а не на границе с Данией. Меж тем, крупное наемное войско датского короля (25 тысяч человек под командованием Даниэля Ранцау) сосредоточилось в Сконе, и Фредерик был вправе рассчитывать на молниеносный блицкриг, но война затянулась на долгих семь лет. 13 августа 1563 года Дания и Любек объявили войну Швеции. В том же месяце датская армия осадила Эльфсборг, бомбардировка города из заблаговременно стянутой артиллерии началась 1 сентября, а 4 сентября, после шестичасового приступа Эльфсборг пал. Эта громкая победа стала почти единственной успешной осадой. Почему?
Проблема была двойственная. Во-первых, оказалось, что большие армии надо как-то снабжать. Поскольку с обеих сторон проблема централизованного снабжения была признана нерешаемой, короли поступили просто – разрешили отрядам «кормить себя самим». Учитывая, что и шведская, и датская армия были в основном наемными, это привело к ужаснейшему разорению местности на театрах военных действий. Во-вторых, к середине XVI века стало понятно, что ключом к быстрому взятию средневековых замков и крепостей является артиллерия, но опять-таки, все уперлось в логистику, ибо оказалось, что доставить пушки к месту осады весьма проблематично.
Поэтому главным действующим лицом этой войны стала кавалерия. Здесь датские и немецкие кавалеристы оказались наголову выше шведских, и отличная шведская пехота так до конца войны и не смогла справиться с кавалерийскими атаками датчан. Но – и в этом парадокс Северной Семилетней войны - боевые действия не принесли датчанам сколько-нибудь заметных результатов кроме захвата Эльфсборга.
На норвежской же границе основные военные действия сосредоточились у крепости Бохус.
Крепость эта была построена в начале 1300-х годов норвежским королем Хаконом V, чтобы оградить себя от набегов со стороны Эрика Магнуссона. Крепость была расположена на высокой скале острова Багахольм в северном рукаве Нордре-Эльв реки Гёта-Эльв.
На середину XVI века Бохус считался одной из самых сильных крепостей. Кроме того, шведов тянуло сюда как магнитом потому, что в Боухсе располагалась датско-норвежская таможня, и свозились с округи ценности, которые Эрик очень хотел захватить.
Осенью 1563 года к Бохусу (гарнизон 340 человек, капитан крепости – Йенс Холджерсен Ульфстанд из Скаберсойё) приблизился Пер Браге с войском, однако только разорил окрестности, и, отказавшись от осады, ушел обратно.
Зимой 1564 года к Бохусу подошли мейстер Густав Стенбок и Клаас Горн с тремя хоругвями кавалерии (900 конников) и семью компаниями пехоты (2200 человек). Отряду была придана осадная артиллерия, в том числе одна пушка «Скиегге» длиной 5 метров и весом 12 тонн, очень большого калибра – для того, чтобы справиться со стенами замка. Однако оказалось, что транспортировать такую махину невозможно – при перетаскивании гиганта через реку, где-то между Лёдёсе и Бохусом, пушка проломила лед одним из колес, сломался лафет, и вытащить ее не было никакой возможности.
Крепость пробовали обстреливать остальными пушками, но они были слишком слабыми, чтобы пробить стены. А чуть позже в шведском лагере началась эпидемия холеры и тифа, и шведские войска бежали, оставив 1400 человек умершими от болезней и холода.
Зимой 1565 года к Бохусу подошли две хоругви кавалерии (600 человек) и семь компаний пехоты (2200 человек) под началом Эйка Бенгстона Фарла (Farla). 18 февраля прибыла артиллерия Клааса Тотта, 26-го, после восьми дней обстрелов, шведы пошли на штурм, и даже смогли захватить одну из башен, но были выбиты эффективной контратакой людей Ульфстанда. Новый штурм был назначен на 28-е, однако после военного совета шведы решили отступить.
Эрик XIV, в ярости от решения военного совета, сменил Фарла на Пера Браге и приказал продолжить осаду. Браге получил усиление, и теперь его корпус насчитывал семь хоругвей кавалерии и четырнадцать компаний пехоты (2100 и 4400 человек соответственно). Новая осада началась 14 апреля, до 9 мая шла бомбардировка, но к этому времени у шведов закончилось продовольствие, и Браге принял решение отойти.
Король в бешенстве требовал штурма Бохуса, грозил, что пока войска не возьмут крепость, они не получат ни пива, ни еды, однако Браге отказался выполнять приказания Эрика, и отошел к Лёдёсе. Там он был сменен на Шарля де Морнэ, французского кальвиниста, перебравшегося сначала в Шотландию, а оттуда в Швецию.
Новая атака замка началась 5 марта 1566 года, когда из Алингсоса подошли подразделения Нильса Андерссона Бойе с большим количеством артиллерии. 23 марта начался обстрел стен, за три дня шведы выпустили 2820 ядер, и дальше решили 10 компаниями идти на приступ. Трижды датчане и норвежцы отбивали атаку, на четвертый раз шведы под командованием Нильса Стуре и Эрика Стенбока смогли захватить одно из укреплений – Красную Башню, над которой взвился шведский флаг.
Возможно, шведы смогли бы взять Бохус, но тут в дело вмешались два датских наемника – Ханс Сунд и Йорген Мекельберг, которые вызвались добровольцами заложить в башню мину и взорвать ее вместе со шведами. Ульфстанд согласился, и сказал, что если они погибнут – то он обеспечит их семьи до конца жизни, а если вернутся живыми – то получат жалование за 5 лет вперед. Сунд и Мекельберг положили на тележку два предварительно проткнутых мешка с порохом и покатили ее сначала руками, а потом с помощью закрепленной за стену веревки к пороховому складу Красной Башни. Из-за головотяпства шведской охраны наемникам вполне удалась их затея. Достоверно неизвестно, кто поджег пороховой след от мешков с порохом – уходившие из Красной Башни наемники, или люди со стороны датско-норвежского гарнизона. В любом случае, грянул взрыв, и, как пишет очевидец, «шведы, подобно воронам и птицам разлетелись в воздухе в разные стороны, ни один из них не ушел живым». Взрыв полностью разрушил башню, там погибли даже по шведским оценкам не менее 250 человек. Погибли и Сунд с Мекельбергом.
Шведские атаки продолжались, но они утратили свою силу. Тем временем датские войска Даниэля Ранцау достигли 30 апреля реки Гёта, и шведы были вынуждены отступить к Вестерголанду. Всего шведы потеряли по шведским данным – 800 человек, по датским – 2300. Датские потери – половина гарнизона (150 человек).
Неудача с осадой Бохуса имела неожиданное продолжение. Разъяренный Эрик XIV решил свести счеты с Нильсом Свантессоном Стуре, которого давно побаивался. Дело в том, что у Эрика было полно бастардов, а вот законного наследника не было, и он боялся, что Стурре может претендовать на трон.
В 1567 году Стуре был схвачен и обвинен в неудачной осаде Бохуса. Король требовал смерти своего соперника, обвиняя его в небрежении обязанностями, однако в суде эти бездоказательные обвинения были сняты, но за неудачу ему было присуждено оскорбительное наказание – он должен был проехать по улицам Стокгольма на полудохлом ишаке, наряженный в рубище и соломенную корону. При этом в него могли кидать объедки и камни. Надо сказать, что Нильс пострадал от взрыва, раны его еще кровоточили, тем не менее гражданская казнь состоялась 15 июня 1567 года.
Далее Стуре отослали в Лотарингию, где он должен был устроить свадьбу Эрика XIV и принцессы Ренаты Лотарингской. Вечный жених, почти как Иван Грозный, Эрик кроме официальных браков успел посвататься последовательно к Марии Стюарт, Елизавете Тюдор, Ренате Лотарингской, Кристине Датской и еще множеству принцесс и королев. Тем не менее, планам женитьбы на Ренате не суждено было сбыться, против этого брака всей душой восставали император Священной Римской Империи Фердинанд, и король Испании Филипп II.
В июле 1567 года Стуре, отъезжая из Стокгольма, провел встречу представителей знатных семейств, своего рода светский раут, посвященную его отъезду. Естественно Эрик заподозрил, что против него составляется заговор. Ждать реакции пришлось недолго. В январе 1567 года пойманный дезертир, некто Густав Риббинг, под пыткой сообщил, что Сванте Стуре, Пер Браге, Густав Стенбок и Стен Эрикссон тайно договорились о саботаже матримониальных планов Эрика. Откуда такие данные взял Риббинг, каким образом его вообще могли допустить до подобных обсуждений – совершенно непонятно, да королю особых доказательств и не требовалось. Он созвал Риксдаг. Представителей некоторых знатных семейств он попросил встретиться с ним до начала сессии Парламента в замке Сваршё. В результате были арестованы брат Нильса – Эрик Свантессон Стуре, а так же Абрахам Стенбок, Ингвар Ингварссон, Стен Эрикссон, Стен Баннер, Сванте Стуре. Еще части дворян, в том числе Перу Браге, Густаву Стенбоку, и некоторым другим было объявлено, чтобы они под страхом смертной казни не покидали своих поместий и ждали решения Эрика. Одновременно было объявлено, что Риксдаг откладывается до 18 мая, поскольку король обнаружил заговор против себя. Арестованные были перевезены в Упсалу, где началось следствие, которое обрастало дикими и неправдоподобными подробностями вроде сговора об убийстве Эрика при толпе матросов и штурмане на торговом корабле, который вез Нильса Стуре на материк. Естественно, нашлось множество «свидетелей», дело о «покушении» на короля обрастало все новыми подробностями. Единственным, наверное, правдивым документом было письмо королю от его двоюродного брата, герцога Магнуса Саксен-Лауэнбургского, который говорил, что слышал разговор Сванте Стуре и Ганса Эллерса, где оба упомянутых господина сильно возмущались унижением Нильса Стуре, причем совершенно незаслуженном.
16 мая король прибыл в Упсалу на сессию Риксдага, и увидел, что прибыло всего 20 дворян. Не прибывших король автоматом посчитал заговорщиками, 19 мая он ожидал, что парламентарии утвердят смертные приговоры. Что произошло далее – не совсем понятно. Судя по всему, Эрик потерял наброски своей речи, которой должен был открыть сессию. Два дня спустя был арестован вернувшийся из Лотарингии Нильс Стуре, а 22 мая, король, находясь уже в состоянии буйно помешанного, отправил Сванте Стуре письмо, в котором отвергал обвинения в измене против семьи Стуре и объявлял общее примирение.
24 мая Эрик посетил Сванте в заключении, где на коленях плакал и просил у него прощения и продиктовал по выходу Йорану Перссону условия полного прощения и примирения с баронами. В этот момент Эрику сообщили, что его брат Юхан начал восстание (это было ложью, Юхан в этот момент сидел в заключении в замке Гриппсхольм).
Эрик вернулся в замок, выхватил кинжал, и несколько раз ударил им Нильса Стуре. Истекающего кровью Нильса добил племянник Перссона, Педер Вельямссон. Потом король вошел в комнату Сванте Стуре, поставил его на колени и убил. После этого он покинул замок, перед уходом приказав стражникам убить всех, «кроме Стена». Стражники в точности исполнили приказ короля, пощадив только Стена Баннера и Стена Эриксона, поскольку не знали, какого из Стенов король имел в виду. Таким образом, были убиты Нильс, Эрик и Сванте Стуре, Абрахам Стенбок и Ингвар Ингварссон.
Чуть позже недалеко от замка Эрика обнаружил его бывший воспитатель, Дионисиус Берреус, которые нашел короля в состоянии полного безумия. Берреус попытался упокоить своего бывшего воспитанника, в результате король приказал стражникам убить и его.
А дальше… король пропал на три дня. Все это время он, сбежав от стражи, просто бродил по лесам около Упсалы. Его нашли только 27 мая, одетого как крестьянина, в полном психическом расстройстве, и доставили в Стокгольм. Перссон тем временем смог получить у депутатов Риксдага постановление от 26 мая, одобряющее все действия короля в отношении пленников, готовивших государственный переворот (депутаты не знали, что заключенные уже убиты).
Некоторое время по приезду в Стокгольм Эрик был насильно заперт в своих апартаментах, только в первых числах июня он дал первую аудиенцию – вдове убитого Абрахама – Кэтрин Стенбок. Эрик упал перед ней на колени, расплакался, попросил прощения за все убийства и дал ей свое монаршье разрешение, причем в письменном виде, уладить дела между королем и семьями убитых. Семьи потребовали у короля письменного обязательства, что король откажется от дальнейшего их преследования, официального заявления о невиновности жертв убийства и денежной компенсации за убитых. Король принял все эти условия.
Эрик оставался в состоянии безумия в течение полугода, в это время в Швеции правил Тайный Совет, который приговорил к смерти Перссона, с которого и началась вражда знати и короля, однако ждал восстановления здоровья правителя, чтобы тот утвердил приговор. Король же, выздоровев, отклонил решение Тайного Совета о Перссоне, когда же Мартин Хельсинг, секретарь короля, пренебрежительно отозвался о Перссоне – король схватил раскаленную кочергу из камина и просто двинул ей в лоб секретарю. Хельсинг получил травмы несовместимые с жизнью, и скончался 7 апреля 1568 года.
Ну а летом 1568 года началось восстание против короля, которое возглавили не Стуре или Стенбоки, а братья Эрика – Карл и Юхан.
Ром, плеть и содомия - вот и все традиции Королевского флота