А вот, например, турецкая война 1877
День добрый.
>Молодые солдаты должны были выказывать уважение к "дядям", старым солдатам.
Худлит, конечно:
Федоров, ефрейтор, был молодой человек лет двадцати двух... Он был уроженец Владимирской губернии, с детства попавший в Петербург. Что редко случается, петербургская "образованность" не испортила его, но только отшлифовала, научив, между прочим, читать газеты и говорить всякие мудреные слова.
- Конечно, Владимир Михайлович, - говорил он мне, - я могу иметь рассуждения больше, чем дядя Житков, так как Питер оказал на меня свое влияние. В Питере цивилизация, а у них в деревне одно незнание и дикость. Но, однако, как они человек пожилой и, можно сказать, виды видевший и перенесший различные превратности судьбы, то я не могу на них орать, например. Ему сорок лет, а мне двадцать третий. Хотя я в роте и ефрейтор.
Дядя Житков - коренастый, необыкновенной силы мужик, всегда мрачного вида. Лицо у него было темное, скуластое, глаза маленькие, смотревшие исподлобья. Он никогда не улыбался и редко говорил. Он был плотник по ремеслу и находился в бессрочном отпуску, когда мобилизировали нашу армию. До чистой отставки ему оставалось всего несколько месяцев; началась война, и Житков пошел в поход, оставив дома жену и пятерых ребятишек.
(Гаршин, "Из воспоминаний рядового Иванова")
(Рассказчик исправляет должность рядового, и возрастом не старше Федорова, но все равно к нему по имени-отчеству. Ибо вольнопер, недоучившийся студент - это барин).
С уважением, Николай.
