>5. После ознакомления с документами для меня рухнула легеда "фронтовых 100 грамм". Флагманский врач 16 ВА провел специальное исследование по количеству потребляемого спиртного. Так больше чем для пололвины личного состава полков МАКСИМАЛЬНОЙ нормой являлось 50 грамм спиртного в день! И это в 1945 году при свободном доступе к 100 грамм наркомовких и неограниченному количеству трофейного спирта. Я зауважал наших дедов.
5. После ознакомления с документами для меня рухнула легеда "фронтовых 100 грамм". Флагманский врач 16 ВА провел специальное исследование по количеству потребляемого спиртного. Так больше чем для пололвины личного состава полков МАКСИМАЛЬНОЙ нормой являлось 50 грамм спиртного в день! И это в 1945 году при свободном доступе к 100 грамм наркомовких и неограниченному количеству трофейного спирта. Я зауважал наших дедов.
Но это не количество выпитого спиртного, а количество выданного под отчет. «Для половины личного состава»… А другая половина?
Живу в деревне, статистику, естественно, не веду, но здесь все на виду. Та же самая ситуция: половина пьющих запойно и другая половина пьющих в меру. Не пью совершенно только я один и то потому что, не имея тормозов, лучше вообще не начинать.
Вот из дневников Лядского:
…7.11.43 г. Вчера не удалось сделать запись. Вечером хорошо выпил. В одиннадцать лег спать…
…9.11.43 г. Вчера устроили праздник. Днем достали самогонки и перед обедом выпили всей эскадрильей. Вечером выдали по 200 граммов. Половина моей нормы. Пришлось добавить самогонки. У нас нет случаев полетов нетрезвых летчиков. Пока остерегаемся. Война во всем портит людей. Сколько я уже выпил водки и самогонки!..
То есть в итоге: пили всей эскадрильей, начиная с обеда (самогон явно не от врача, и не по стакану), вечером – 200 г по норме, плюс самогонка до упора. То есть дело приближается к литру. Кстати пили всей эскадрильей с 6 по 9 число включительно.
Из другой книги:
"Особые указания по проведению операции "Адлер" квартирмейстерского отдела 5-го армейского корпуса. Апрель 1944 г. Крым.
…Алкогольные напитки не уничтожать, а оставить русским. Практика показывает, что когда они захватывают такие трофеи, их наступление замедляется…
Абдулин Мансур Гизатулович, комсорг стрелкового батальона 193-го гв. сп, 66-й гв. сд, 32-й гв. стрелкового корпуса
(Отрывок из книги Абдулина "160 страниц из солдатского дневника", стр. 104)
…Но самую впечатляющую и доказательную "живгазету" довелось мне увидеть и пережить на фронте, когда мы взяли местечко Червоный Прапор со спиртоводочным заводом...
Еще до атаки солдаты перемигивались и пересмеивались, шутили: мол, непременно завод этот отобьем, только, чур, без артподготовки... Зачем лишний гром-погром...
После артналета полк поднялся в атаку. Фашисты оставили Червоный Прапор, и мы вошли в поселок и на территорию завода.
Спирту было много всякого: очищенный и неочищенный, в бутылках и в бочках, в цистернах небольших и в цистернах на рельсовом ходу... Что каждый налил в свою фляжку про запас, про это и разговору нет. Но сколько ни убеждай иного, что немцы, к примеру, могли отравить спирт, у него, видно, и в голове не умещается: как же это можно отбить у немцев спирто-водочный завод и не напиться. Такой вариант ему кажется противоестественным. Вот же проклятый добровольный самогипноз!
Словом, нам было приказано выйти из границ поселка с заводом и окопаться.
Не знаю, как в других батальонах, а у нас многие успели все же "подмочиться". Даже некоторые командиры взводов соблазнились. Начала вспыхивать перебранка. Кто-то кричит: "Я сотню фрицев уничтожил, я никого не боюсь!", кто-то хватается за оружие... Видимо, это и входило в замысел противника. Тридцать фашистских танков с огнеметными установками на борту на предельной скорости устремились к нам...
Это тяжело вспоминать. Трезвому да на устойчивых ногах, можно и сориентироваться и сманеврировать. Многие замечательные, геройски воевавшие люди погибли в липучем огне огнеметов... Унизительней всего было то обстоятельство, что фашисты, очевидно, и не сомневались в успехе задуманного, когда отступали из Червоного Прапора.
