>А солярки сколько? Про бензин не говорю, его у вна уже нету. И сколько из 1.5 млн бортовых платформ/тентов грузоподъемностью более 5 тонн (на более мелких возить будет явно неоправданно, слишком малое количество ящиков влазит). Какое количество машин можно мобилизовать на фронт (точнее обеспечить топливом, согласия владельцев и водителей явно никто не станет спрашивать). Вопросы конечно риторические.
>Вот ящик для выстрела 3ВОФ98 Мсты/2С19, наверное близкий аналог 155-мм с переменным/полным зарядом - 86 кг, 1013*503*260 мм
>На газели таких ящиков с десяток увезти можно, не больше, груженая она на грунте больше тонны не везет и жрет от 20 литров бенза на сотню
По организации снабжения у укров от канала 𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘. Не знаю какой процент грузов перевозится таким макаром, но текст интересный:
Очень часто всплывает интересный вопрос – как Украина доставляет тысячи тонн снаряжения и оружия до зон боевых действий?
Многие находят на него простые ответы в духе «российское руководство просто не хочет...», но очевидно, что дело не в этом. Это хорошо проработанная система военной логистики, которая создавалась с опорой на фактор российского превосходства в воздухе и огневых средствах.
Каждый день в Польшу доставляется от 8 до 10 самолётов с военным имуществом, предназначенным Украине – а дальше происходит магия асимметричной войны. Вопреки всем ожиданиям, никто не формирует колонны армейских грузовиков, растянутые на сотни метров, которые с установленной заранее скоростью идут под конвоем военной полиции.
Отнюдь, все куда проще.
К доставке грузов привлекается невоенный малогабаритный грузовой транспорт: микроавтобусы, малотоннажки, полуторатонники. Это машины, которые легко теряются в исполинском грузопотоке между Польшей и Украиной, смешиваясь с колоннами беженцев, снабженцев, Красного Креста и так далее. Подобным образом неприметный транспорт курсирует по всей стране, доставляя снаряжение, оружие и боеприпасы даже непосредственно в зоны боевых действий (довольно примечательный случай был в Харькове, когда украинские волонтеры прямо в разгар первого штурма города доставили партию ПЗРК Stinger и ПТРК NLAW).
Отслеживать подобные поставки просто-напросто невозможно – с подобной задачей на куда меньшей территории Сектора Газа не справляется даже технически развитый Израиль с его колоссальной агентурой, средствами радиотехнической и воздушной разведки. Для Российской Федерации ситуация выглядит еще сложнее – Москва может привлечь для отслеживания поставок исключительно спутники оптической разведки, которых у РФ всего 2 (предположительно, есть еще 1 экспериментальный). Большую пользу могла бы принести и агентурная разведка, но, думаю, в свете последних событий говорить о российской агентуре в Украине просто-напросто неприлично.
Это вновь наталкивает на рассуждения о стратегии и анализе: да, у Москвы есть колоссальная огневая мощь, которая может поражать цели даже на польско-украинской границе, но она жестко ограничена в средствах разведки и целеуказания. Уничтожить одинокую колонну военных грузовиков километровой длины РФ вполне может, и все это отлично осознают.
Но стоит рассредоточить военные поставки, маскируя их в гражданском грузопотоке, и огневая мощь теряет свое значение. Она не может влиять на логистику противника – этот фактор становится ограничением на стратегическом уровне для одной стороны, и залогом успеха – для другой.
Это чрезвычайно ценный урок того, как более осведомленная, умеющая качественно работать с информацией ассиметричная структура может эффективно противодействовать структуре жестко вертикальной, пусть и обладающей некими ярко выраженными военными преимуществами.
Отдельно отмечу, что Украина на протяжении 8 лет не просто прорабатывала свою логистическую систему в теории, но и собирала для этого мотивированный и подготовленный человеческий ресурс в виде десятков тысяч волонтеров. Важно понимать, что волонтеры – это ключевой персонал всех операций по доставке грузов; с одной стороны, они безупречно надежны и лояльны, с другой – они снимают нагрузку с украинских силовых и государственных структур, которые без наличия добровольцев-снабженцев были бы вынуждены привлекать армию, полицию или же некие иные силы, более необходимые в зоне боевых действий или тылу.
Не менее ценный урок, демонстрирующий, сколь важно государству уметь работать и взаимодействовать с гражданами вне жесткой вертикали власти.
Намного интереснее, как будут происходить поставки тяжелой техники, артиллерии, ракетных вооружений.
Стоит понимать, что ключевым фактором маскировки украинского военного грузопотока является его рассредоточение, а не использование гражданского транспорта. Вторым ключевым фактором выступают крайне ограниченные технические возможности российской разведки, которая физически не имеет возможности контролировать украино-польскую границу даже на отдельно взятых ее участках.
Доставка тяжелых вооружений будет происходить по абсолютно той же схеме, разве что вместо дорог общего пользования будут использоваться проселочные; какая-то техника будет маскироваться под гражданский транспорт (имея спутник с качеством оптики уровня 80-ых годов, вы при всем желании не сможете понять, идет ли по трассе БРК/комплекс ПВО или же грузовик – а незначительная визуальная маскировка вроде синего/белого тента поможет отбить любые сомнения).
Украинцы активно используют преимущество ночного времени суток, перебрасывая после захода солнца даже крупные войсковые соединения в зонах боевых действий – а перемещение по глубокому тылу рассредоточенных и компактных колонн техники не привлечет ровным счетом никакого внимания. Конечно, рядом с линией фронта передвижения осуществлять будет сложнее (во-первых, там действует российская воздушная разведка, во-вторых небольшой гражданский транспортный поток), но безопасно доставить до условной Одессы и Николаева системы противовоздушной обороны или противокорабельное вооружение вполне реально.
Эта схема уже обкатана на поставках ударных БПЛА – на весьма, отмечу, крупногабаритном грузе.
Стоит отдельно сказать и о том, что децентрализация снабжения и отказ от использования основных транспортных артерий для доставки не только военных грузов, но и проведения наступательных операций – это тема, десятилетиями исследуемая и тщательно прорабатываемая во всех передовых армиях мира (США, Израиль, Британия).
Имея современные средства разведки, обнаруживать и уничтожать крупные скопления техники, которые организованно продвигаются по ключевым трассам – задача откровенно тривиальная.
Западные военные уставы вообще отвергают использование любых крупных трасс, которые находятся ближе, чем в 200-300 км от линии фронта – это слишком предсказуемый и очевидный ход. Противнику достаточно сконцентрировать свои средства разведки и целеуказания на подобных ключевых транспортных артериях, что автоматически ставит под удар подходящие резервы и логистические колонны.
