|
|
От
|
MR1
|
|
|
К
|
Koshak
|
|
|
Дата
|
24.09.2009 17:52:06
|
|
|
Рубрики
|
WWII;
|
|
Re: Боевые Блоггеры подключились?
С спичами о честных партизанах/особистах/командирах с усталыми в думах о жизнях подчиненных глазами.
http://izdat.karelia.ru/knigi/20/20.png
Для особо озабоченных. Произведения никакого обличения режима в отличие от Астафьева не несут.
Познание кровавой диалектики войны приводит нас к анализу и пониманию очень суровых страниц нашей истории. Речь пойдет о войне в Карелии, о походе 1-й партизанской бригады И.А. Григорьева. В июле 1942 г. бригада в составе шести отрядов вышла в рейд по тылам противника. За 57 дней она прошла 650 километров по лесному бездорожью, приняла 26 боев, пять раз прорывалась через вражеские заслоны, сражаясь против противника вчетверо, впятеро, а то и в 10 раз более сильного. Из 597 партизан, ушедших в рейд, назад вернулось немногим более 120 человек. Партизаны сражались умно и героически, в условиях лесной войны они вновь и вновь ставили в тупик таких ее признанных мастеров, как финские солдаты. "Партизаны, говорилось в одном из оперативных документов финской армии, не обычные фронтовики. Это хорошо обученные, отборные люди. По их действиям можно предполагать, что каждое задание ими хорошо проработано перед его выполнением. Документов у убитых ни разу не найдено. Особенно надо отметить хорошую подготовку при преодолении препятствий, применение к местности. Они хорошо избегают возможности быть обстрелянными даже в тех случаях, когда они обнаружены и по ним открыт огонь. Партизаны действуют чаше всего дерзко. Офицеры находятся почти всегда впереди".
Эти же солдаты, вернувшись из дальнего похода, могли самозабвенно петь под гармонь. "В полусвете мягко и ласково поблескивали счастливые глаза, - пишет партизанский писатель и летописец бригадного похода Д.Я. Гусаров, - на потных, растроганных лицах - блуждающая улыбка, то ли гордости, то ли стеснения, давно отставлены в сторону котелки и кружки, и не было для нас важнее дела, чем складно и дружно довести песню до конца" (Гусаров Д.Я. Партизанская музыка. М., 1988. С.175)
А война испытывала их по самому большому счету. В бригадном походе некоторые даты стали для партизан трагическими. Прорыв из окружения на высоте 264,9 стоил жизни больше чем 100 бойцам, тогда же погиб командир бригады Иван Григорьев; при прорыве через дорогу Паданы- Кузнаволок погибло около 60 человек, на высоте 195,1, о которой наши поисковики в 1987 г. сложили песню, было убито больше 110 партизан, в их числе практически весь отряд "Мстители" со своим командиром Александром Поповым и его женой санинструктором Машей Сидоровой, которая ждала ребенка. Народ в бригаде был молодой, в основном 19-, 18- и даже 17-летние ребята. Немногим было больше 24, самым старшим - 36 и 38 лет.
Среди бойцов бригады было 46 девушек-сандружинниц. Мужчины-партизаны берегли их, насколько что было возможно в боевых условиях. "Все они пользовались одинаково теплым вниманием с нашей стороны, вспоминает Д.Я. Гусаров, - о них заботились, им угождали, их оберегали даже от заглазного дурного слова. Но малейший знак их ответного внимания молодые парни воспринимали по-особому". После похода в живых осталось меньше 20 девушек. Когда наш отряд работал на высоте 195,1, на ребят произвело огромное впечатление, что среди груды партизанской обуви, лежащей на местах, где было собрано больше всего останков, попадались ботинки и сапоги 35-36-го размера. "Надо же, совсем, как у нас", - говорили наши девчата, прикладывая военную обувь к своим кедам, и в этом тоже звучало сопоставление судеб.
В 70-е гг. при разработке карьера неподалеку от "Смерть-горы" - высоты 264,9 случайно нашли останки одной из участниц бригадного похода рядом с разбитой рацией... "Как и мужчины, они погибали в боях, умирали от голода и ран, но было в их гибели что-то особенно обидное и несправедливое, ибо каждая из них шла в поход не для того, чтобы убивать, - у многих не было даже оружия, - прежде всего, чтобы помогать и облегчать страдания. Сами они считали себя вспомогательной силой и свое назначение видели в том, чтобы служить другим. Может быть, поэтому они и умирали по-особому - мужественно и спокойно, сами борясь с постигшей их бедой и как бы стесняясь привлекать к себе внимание" (Гусаров Д.Я. За чертой милосердия. Петрозаводск, 1983. С.294)
В 60-е жители редких лесных поселков, разбросанных вдоль Западно-Карельской железной дороги, построенной уже после войны, стали иногда находить в лесу останки людей и обломки оружия. Местные, в основном работники новых леспромхозов, послевоенные мигранты из Белоруссии, толком ничего не знали о партизанской бригаде. Но здесь же, неподалеку, жили и бывшие партизаны - один из них был даже директором леспромхоза в нескольких десятках километров от мест боев бригады. Может показаться непонятным, почему они не пошли туда, хотя бы для того, чтобы похоронить своих боевых товарищей. Попробуем объяснить это несколько позже.
Вскоре после выхода книги Д.Я. Гусарова "За чертой милосердия" в поселке Суккозеро начала работать поисковая группа Сергея Симоняна. Ее главной задачей сразу же стал поиск в районе действия бригады. За годы поисков были найдены останки нескольких десятков партизан (О работе группы Симоняна рассказано в повести Д.Я. Гусарова "История незаконченного поиска" в книге "Партизанская музыка" (М.: Современник, 1988.)
Читателей книги Д.Я. Гусарова "За чертой милосердия", а потом и тех, кто начинал вести поиск по следам бригады, помогая группе Симоняна, рано или поздно потрясало одно и то же: оказывается, партизаны гибли не только от голода или в бою, но и от пули "своих". Среди партизан были те, кому было поручено выполнять приказ, гласивший, что ни один живой партизан не должен попасть в руки врага. Началось это, по-видимому, с отхода бригады из окружения на высоте 264,9, когда беспощадной проблемой встала судьба тяжелораненых: у живых бойцов не было сил нести их, они сами еле двигались от голода и усталости. Очевидно, тогда впервые были совершены убийства раненых, сначала - самых тяжелых. Позже те, кому это было поручено, "втянулись" в свою кровавую задачу и, идя в конце бригадной колонны, "убирали" тех, кто, по их мнению, шел слишком медленно. По имеющимся данным, для этого у одного из палачей был малокалиберный пистолет. Постепенно четверо убийц вошли во вкус, и началась охота за наиболее слабыми и больными людьми. Иногда обреченным удавалось отогнать приближающуюся смерть, взяв оружие наизготовку. Порой это делал товарищ раненого....
В кругах поисковиков, занимающихся историей бригадного похода, знают, что палачи убивали даже женщин. Так, рассказывают, что почти перед выходом к своим у Елмозера была застрелена из "костинского" (по измененной Д.Я. Гусаровым фамилии одного из палачей) пистолета военфельдшер Оля Пахомова 23 лет. Это произошло между 12 августа, когда она была ранена в бедро и шла с этим ранением, и 15 августа, когда ее уже не было в живых. Раненую Олю неотлучно сопровождали две сандружинницы. Но был момент, когда обеих куда-то услали но приказу - ненадолго. Вернувшись, они нашли свою подругу уже мертвой.
Об этих преступлениях и о том, что они санкционированы свыше, знали практически все партизаны. Знали - и молчали. Хотя никто не был застрахован от такого конца. Отзвуки этой трагедии можно уловить в повести "Партизанская музыка". Отряд провожает своего комиссара Григория Малюка в Москву на учебу. На намять командир отряда Суровцев дарит уезжающему бельгийский пистолет. В разговоре выясняется, что один из командиров "знает" это оружие. "Командир, я знаю, откуда эта штука. Другие тоже знают. В прошлом году, когда мы громили гарнизон в Сенной Губе, Миша Ярошенко захватил этот пистолет. Потом вот Ане подарил. Потом в бригадном походе эта штука Колчину понадобилась. А зачем? Да затем, что пуляет тихо, как бичом хлестнет... Вот ты, командир, говорил, что в бою она навряд ли гожа... Правда твоя, в бою она не сгодилась, а свое дело нашла...
- Николаев, не вспоминай! - с болью выкрикнул Малюк. - Не время и не место!
- Прости, комиссар! И ты, командир, прости! Может, ты всего и не знаешь... Это и лучше не знать... Вот уж не думал, что начхоз сохранит эту штуку! Думал, ее выбросит в первое же болото, как только мы на свою сторону выйдем... А она, оказывается, цела...
- Оружие-то чем виновато, Николаев? - примирительно сказал Суровцев, но сам с неприязнью покосился на лежавший между ним и Малюком пистолет.
- Будем, командир, виноватых искать - далеко зайдем. А нам еще воевать и воевать..."
Пы.Сы. Жду наброса и на Овидия Горчакова с его " Июнь,июль, август".