>Если с первым легко согласиться, то со вторым... Неоднозначно. Кто позволил дойти врагу до того места, когда Геленджик и Туапсе стали досягаемы?
А кто позволил ему дойти до Ленинграда, Киева, Москвы и Сталинграда? Враг был настолько силен, что смог добиться такого успеха. И что совершено характерно - флот в любом составе, с любой эффективностью и любым образом действий никак не мог бы этому воспрепятсвовать.
И в этом и проявляется проклятие географии - базы флота расположены ближе к противнику, чем основные цели ег кампании, поэтому нацеливаясь на них - попутно неизбежно он пройдет через и базы тоже.
(Чего не сказать например про Великобританию - даже если допустить высадку немцев на южном побережье, и совершенно невероятную осаду Лондона - флот все равно может продолжать дейстовать с ГБ - севера из Скапа.)
>Давайте допустим - флот действует отлично. Топит все вражески плавающее, а вот на суше не заладилось. И враг подходит к базам флота. И его эффективность резко снижается.
>Почему? Уж не потому ли, что у сапогов на суше не зажглось?
Так вот именно - если БЫ все было так как описано - можно было бы говорить о потерях баз как основной причине неэффективности.
>>После выхода немцев в Крым только участия в его обороне. Но ведь и до этого момента он как то не заблистал как самостоятельная сила, чтобы можно было оправдывать одной только потерей баз.
>
>Тем не менее боеспособность флота определяется тылом. Если тыл пошукали, то и боеспособность снизилась. Если на начальном этапе мы видим пусть и бестолковые, но НАСТУПАТЕЛЬНЫЕ операции, то после потери большого количества баз - только оборонительные.
Пока у сухопутной армии были силы мы видим пусть и бестолковые но НАСТУПАТЕЛЬНЫЕ операции, после исчерпания сил - оборонительные. Просто армия восстанавливалась в приоритетном порядке, т.к. судьба войны решалалсь на суше.
