> Наше городское и уже хорошо образованное население внезапно и очень быстро осталось без идеологических и даже мировоззренческих стереотипов, а привычный порядок жизни был подавлен хаосом и призраками. Бурный поток шокирующих сообщений («гласность») не позволял их основательно обдумать с использованием прежнего «оснащения ума» – не было на это ни времени, ни сил. Главное было добыть хлеба, не нарваться на водку из метилового спирта или на хулиганов, впериться в экран телевизора или побежать на митинг. Не говоря уж о создании условий для жизнеспособности семьи и близких.
Прелюбопытная подборка оправданий:
- «не было на это ни времени, ни сил» – «добыть хлеба, не нарваться на водку из метилового спирта или на хулиганов» – «условий для жизнеспособности семьи и близких».
Такой знатной аргументации поаплодировал бы даже господин Плевако Федор Никифорович – адвокат и действительный статский советник времен империи – большой спец по «сирым и нищим», впавшим в буйство!
Речь в данном случае:
- о городском хорошо образованном населении;
- которое внезапно и очень быстро осталось без идеологических и даже мировоззренческих стереотипов.
Ох ты – Боже ж мой!
Давайте без адвокатского пафоса вынырнем из вопиющего исторического невежества и хлебнем свежего воздуха из прошлого.
Никогда в истории православной России недостаток времени и сил, добыча хлеба, водки и прочего – не сопровождались потерей «идеологических и даже мировоззренческих стереотипов» – даже у неграмотных никогда!
Не было такого, например, во времена Бориса Годунова. Когда три года неурожаев породили первые в истории «хлебные карточки» – условные, конечно – не более четырех мер в руки. Смута – да – случилась, но причиной был целый ряд иных обстоятельств …
Не было умопомрачения и в любые другие лихолетья – войны, голодухи, эпидемии и прочее.
Да и после падения Российской империи – в период Гражданской войны и в начале 20-х – не было потери стереотипов! – да, у многих тогда они были разные, но устойчивые.
Ничего похожего не было и в период Великой Отечественной, включая суровые годы после.
Что же это за хорошо образованное население, которое одномоментно «потеряло мировоззрение»? – детский сад?! – или несчастные пациенты психодиспансера, лишенного финансирования?!!
> Наше науковедение вошло на равных в передовое международное сообщество этого направления. Современные представления быстро проникли в коллективы НИИ (и даже, в какой-то мере, в среду рабочих и колхозников).
Вошло на равных в международное? – т.е. в европейское? По его критериям пусть на равных. Но, судя по всему, зря понадеялись на эти критерии, что-то очень важное упустили, недоработали.
Ведь «науковедение» самой этой западной цивилизацией рассматривается как часть «рационального знания». Но так ли это? – у нас обсуждению не подлежало. И даже если так, то любые области рационального знания подобны книгам, стоящим на стеллажах базового мировоззрения – несовместимого с рациональностью. Если же стеллажи прогнили, книги обращаются в свалку. А сверху может оказаться все, что угодно …
> Казалось, это знание отчеканилось в сознании интеллигенции навечно. Но за период 1995-2000 гг. это знание не просто потеряло дееспособность, оно абсолютно стерлось в памяти, во всех общностях, включая самих ученых.
Натурально случай, когда кажется и не крестятся.
А в целом, очередное доказательство сучности поздней советской интеллигенции – отсутствие прочного фундамента мировоззренческих стереотипов (вплоть до архетипов жизнь-смерть, душа и т.д.), подтачиваемое вульгарным атеизмом, гендерным бешенством, западофилией, мещанством, иждивенчеством, скоморошьим патриотизмом а-ля «всех задавим!» и т.д.
