Когда Червонопиский заканчивал свое выступление, Сахаров уже подошел к трибуне, чтобы ответить на обвинение. Стараясь не обращать внимания на шум в зале, Андрей Дмитриевич сказал: "...Я упомянул о тех сообщениях, которые были мне известны по передачам иностранного радио, - о фактах расстрелов... с целью избежать пленения... Сейчас этот вопрос расследуется. И до того, как будет прояснен, никто не имеет права бросить мне обвинение в том, что я сказал неправду...".
Но что же чувствовал Сахаров в тот день? Отвечая на вопросы Ю.Роста в интервью "Съезд не может сделать все сразу", Андрей Дмитриевич говорил: "Я чувствовал себя морально совершенно неуязвимым. Конечно, сложность моего положения в том, что у меня не было документальных доказательств. Но... в подавляющем большинстве случаев, о которых приходится говорить, нет документальных источников".
Как понимаю, документальных доказательств за почти четверть века не обнародовано?
С уважением к сообществу, damdor
Появилось. - Strannic01.12.2013 20:13:49 (314, 367 b)
